– Есть! – отчеканил Ермолаев. – По машинам!
Из-за обилия древесных гигантов, которые непрестанно приходилось огибать, колонна продвигалась довольно медленно. Компьютер головной «черепахи» всё время подправлял курс, но протиснуться между деревьями удавалось не всегда, и некоторые из них – самые маленькие – приходилось убирать с пути. Со стороны это выглядело весьма эффектно. Стоило тупому носу «черепахи» нацелиться на ствол, как тот, хотя до него оставалось еще метра три, внезапно вздрагивал и начинал валиться в сторону, демонстрируя идеально гладкий срез невысокого пенька. Казалось, по лесу рыщет невидимый дух и стрижет деревья огромными ножницами. По крайней мере, так подумали бы в старину, когда сама «черепаха» вполне могла сойти за демона, а словосочетание «кинжальный выброс силового поля» звучало чистейшей абракадаброй.
Рядом с Родриго сидел его приятель, главный биолог экспедиции Иван Ольшанцев. Они летали вместе уже шесть лет. Многие на корабле не понимали, что может связывать десантника и научника. Что и говорить, невысокий, щуплый Иван не мог вызвать особого уважения у обладателей тугих бицепсов. Однако в последнее время им всё чаще случалось иметь с ним дело.
Биологам не хватало рук, чтобы препарировать постоянно поступающих животных, ухаживать за теми, которые избежали печальной участи и попали в «зверинец», а также готовить культуры микроорганизмов. Обучить таким тонким операциям киберов было практически невозможно, а вот из десантников, если их поднатаскать, выходили неплохие ассистенты. Занятие, конечно, малопочетное, но с начальством не поспоришь. Проштрафившихся, разумеется, отправляли к Ивану вне очереди. И наказание, и польза для дела!
Ольшанцев был прост, не в пример некоторым своим высоколобым коллегам, которые словно боялись, что их драгоценный интеллект пострадает от общения с профанами-костоломами. Однако он мог неожиданно вспылить, а иногда становился совершенно невыносимым. Его придирчивость доводила многих до белого каления. Зато Иван знал кучу разнообразных историй, которыми охотно делился в любой компании. Это вызывало к нему определенный интерес со стороны звездного воинства, и всё-таки за глаза над ним частенько посмеивались. Пытались даже намекнуть Родриго на некоторую странность его сближения с биологом, но после нескольких хлестких ответов отвязались.
Как и все, кто находился в вездеходе, Иван смотрел в иллюминатор, но без особого любопытства. На его лице было написано: «Это мы уже видели». А вот второй биолог, молодой француз Жакар, совершенно не умел владеть собой. Он то нервно потирал руки, то обхватывал себя за плечи и при этом непрерывно ерзал на сиденье. Чувствовалось, что ему сейчас больше всего на свете хочется выпрыгнуть из машины и погнаться за какой-нибудь разноцветной бабочкой. Похоже, француз, до сих пор не высовывавший нос с поляны, просто ошалел, попав в самое сердце этого рая для биологов.
