Штерну приходилось время от времени одергивать своих подчиненных, а заодно отбирать тайком пронесенные фотоаппараты. К концу экскурсии у него их набралось одиннадцать штук: по одному на каждого члена команды и два — от неугомонного Женьки. Причем однозначное указание не брать с собой ничего видео— и звукозаписывающего было заранее до всех доведено. Свое требование Штерн объяснил довольно просто: не хватало еще, чтобы в каком-нибудь «Кодак-центре» работники увидели эти снимки. С явно садистским удовольствием Штерн демонстративно опустил гроздь фотоаппаратов в нишу, открывшуюся в стене, а на вопрос, когда технику можно будет получить обратно, лишь пожал плечами:
— Никогда. Ваши мыльницы отправились в реактор станции.
Описать все, что видели земляне по пути к Арене, сложно. И все же возникало смутное ощущение, что все это уже было. Наверное, из-за того, что станция отдаленно напоминала разного рода киношные космические объекты — словно постарались тут декораторы Голливуда специально для туристов. Трошин подсознательно ожидал, что его представления окажутся совершенно не совпадающими с реальностью. Наблюдая, как похожий на свитое в жгут облако бесе проходит сквозь герметичную дверь до ее открытия, Александр задал все-таки шефу мучивший его вопрос, и тот с готовностью ответил:
— Станция проектировалась и строилась гуманоидами, очень похожими на вас. И предназначалась она преимущественно для таких же существ. Сейчас пересадочные станции другие. Этой уже много веков…
— Она прекрасно сохранилась.
Действительно, просторные залы, снабженные экранами, передающими то изображение окружающего пространства, то тот или иной видеоряд с неизвестных экскурсантам планет, аккуратные коридоры, местами перегороженные массивными люками, открывавшимися при приближении любого существа, яркое освещение, сложная система лифтов и движущихся дорожек — все это никак не тянуло даже на сотню лет. С другой стороны, творения иномирян трудно было оценивать с точки зрения землянина, привыкшего к относительной недолговечности всего окружающего… кроме, разве что, египетских пирамид.
— Реставрировать и модернизировать станцию стоит дешевле, чем создать в этом секторе новую. Да и фрисы умели строить.
— Умели? Почему в прошедшем времени? Штерн некоторое время молчал, затем негромко, почти про себя, пробормотал:
— Их планета являлась одним из предметов спора. До появления Арены. Теперь ее нет.
У Александра разом пропала охота задавать вопросы, к тому же цель их прогулки была уже близка.
