С «тайфунами» мы соединились над Брайтоном на уровне крыш домов и направились на Шербур окольным путем, легко и плавно скользя по серому небу.
Я не люблю летать так низко со всеми атрибутами в виде дополнительных баков и сидений для летчика. Всегда есть опасность, что двигатель может заглохнуть хотя бы на долю секунды, а этого вполне достаточно, чтобы получить состояние опьянения на скорости 300 миль в час.
Мы летели сквозь полосы светонепроницаемой мглы, что заставляло нас выполнять сложные ПП (полеты по приборам) всего в нескольких футах над уровнем моря, которого, конечно, мы не видели. «Тайфуны», несмотря на две бомбы весом в 1000 фунтов под его крыльями, летели быстро, и мы старались не отстать от них.
Я боялся увидеть красный свет на пульте управления, указывающий на то, что в моем карбюраторе осталась капля бензина. Я начал потеть с головы до пят. На что это будет похоже, когда вступит зенитная артиллерия?
10.15. Туман сгустился и начался дождь. Инстинктивно отделения сомкнулись, чтобы сохранить визуальный контакт.
Неожиданно тихий голос Юля нарушил строгую тишину:
— Бросайте своих детей, как можно скорее открывайте огонь, через шестьдесят секунд стреляйте прямо вперед!
Освободившись от своего бака и имея двигатель в 1600 лошадиных сил, мой «спитфайр» резко рванул вперед, и я занял позицию слева от Жака в 50 ярдах и чуть позади него, напрягая глаза, чтобы увидеть хоть что-нибудь в проклятом тумане.
— Осторожно, отделение Еллоу, корабль с зенитной артиллерией, час дня!
После Фрэнка Вулли именно Кен Чарней сразу же увидел корабль с зенитной артиллерией, прямо напротив нас!
— Макс Блю атакует, 12 часов!
Серая масса, катящаяся во мгле, небольшая труба, приподнятые артиллерийские площадки, мачта, ощетинившаяся радиолокационной антенной, затем быстрые, словно стаккато, вспышки из-за судовых надстроек. Боже! Я отпустил защелку предохранителя, пригнул голову и укрылся за броневой плитой. Пучки зеленых и красных трассирующих снарядов шли во всех направлениях. Следом за Жаком я промчался сквозь обстрел 37-миллиметровыми снарядами из патронной обоймы. Они промахнулись. Соленая вода затуманила мне ветровое стекло. Я был в 50 ярдах от корабля с зенитной артиллерией. Жак, идущий впереди меня, горел; я видел вспышки, исходящие из его орудий, и порожнюю тару, извергающуюся из его крыльев.
Я целился в мост между поврежденной трубой и мачтой корабля и стрелял длинной, яростной, продолжительной очередью огня, сильно надавив пальцем на кнопку. Мои снаряды ударяли о черный полосатый корпус, поднимались выше к перилам и мешкам с песком. Ветровая лебедка полетела вниз, откуда-то хлынула струя воды. В 20 ярдах двое мужчин в джерси темно-синего цвета бросились плашмя лицом вниз, в 10 ярдах четыре ствола орудия целились между моих глаз, но тут мои снаряды быстро взорвали все вокруг. Заряжающий, несущий две полные обоймы, упал в море, затем взорвались четыре бочки, и я ощутил вибрацию от взрыва, когда пролетал в ярде от них, затем запах стальной проволочной антенны, вырванной моим крылом. Пролетая, я чуть не задел мачту!
