Кайлин почувствовала, как волна предчувствия окатила ее, словно зимние воды моря Арика.
— А они использовали этот знак, когда появились пришельцы? — чуть слышно спросила она.
Линвен посмотрела на нее, и в ее взгляде чувствовалась боль.
— По правде говоря, дитя, я не знаю. Но, мне кажется, нам больше нечего бояться пришельцев. По крайней мере, настолько, насколько мы боялись, когда ты была ребенком.
Девушка чувствовала правоту Верховной Жрицы и попыталась найти в ней утешение. Но страх, словно когтями, охватывал ее сердце. Ведь камень мерцал. Значит, что-то случилось, даже если случившееся не имело ничего общего с нападением.
— Ты когда-нибудь думала, — спросила она, задумчиво вглядываясь в мерцающий церилл, — что, если бы мы с тобой могли попросту сесть и поговорить с лидером Ордена наедине, мы решили бы все проблемы и покончили бы с противостоянием и недоверием.
— Постоянно, — ответила Линвен таким тоном, что Кайлин оторвала взгляд от камня.
Девушка почувствовала, что сердце у нее забилось сильнее.
— Тогда как это можно устроить?
Линвен пожала плечами, хотя по-прежнему смотрела своими светлыми глазами на Кайлин.
— Точно не знаю. Многое должно произойти. Вот занять бы мне такое положение, при котором я могла бы рассчитывать на поддержку по крайней мере некоторых молодых жрецов.
— А мне бы снова стать связанной, и желательно с совой.
— И Премудрый новый не помешал бы, — добавила Верховная Жрица. — Насколько мне известно, Радомил достойный человек. Но он слишком осторожен.
— Что толку об этом говорить? — спросила Кайлин, чувствуя странное головокружение.
Линвен широко улыбнулась:
— Сама мне скажи. Ведь это была твоя идея.
— Это была не идея, а фантазия, праздная мысль.
— Тогда почему ты такая веселая? — напряженно спросила Верховная Жрица. — Почему у меня сердце так колотится?
— Не знаю.
— Что ж, я надеюсь, — продолжила Линвен, — что ты не будешь делиться своими фантазиями с кем-нибудь, кроме меня. Поддерживающих тебя магов может обеспокоить направление твоих фантазий.
Кайлин не стала спорить. Конечно, Верховная Жрица права. Линвен, Магистру и ей самой тайно встречаться, чтобы спасти страну? Такого никогда не произойдет. И все-таки по какой-то причине она не могла отогнать от себя эту мысль; как она знала, и Линвен тоже.
Некоторое время они сидели в тишине: Линвен уставилась на руки, а Кайлин снова разглядывала церилл. Наконец, Верховная Жрица спросила ее о жреце в лесу Тобина — своем друге, которого Кайлин часто видела во время поездок. И всю оставшуюся часть дня они говорили о другом, избегая разговоров о политике.
