— Может быть, — ответил он, хотя ему и не удалось скрыть в своем голосе скептических ноток.
— Ты что, из вежливости со мной соглашаешься? — с улыбкой спросила она.
Баден усилием воли заставил себя рассмеяться:
— Боюсь, что так.
— Ты разве не знаешь, что угождать бывшей Премудрой — значит нарушать законы Амарида?
— Нет, об этом я не знал, — ответил Баден, удивленно поднимая бровь.
— Ну, этот закон мало кто знает, — с легкостью объяснила она. — Ты о нем ничего и не слышал, потому что многих из нас, Премудрых, уже нет в живых.
Он улыбнулся такому преуменьшению. Остался всего один, если быть точным. Сонель потеряла свою сову четыре года назад и по правилам Ордена была вынуждена отказаться от поста его главы. Предыдущие четверо Премудрых погибли во время своего пребывания в этой должности, включая друга Бадена Джессамин, непосредственную предшественницу Сонель; Джессамин была убита в лесу Терона предателем Сартолом.
Таким образом, Сонель пребывала в весьма странном положении: бывшая Премудрая, оставшаяся в живых. Они с Баденом не раз говорили о том, как ей повезло, что ее преемником стал Радомил, человек, чья скромность и отсутствие честолюбия позволили разглядеть в ней друга и советчика, а не угрозу его собственной власти. Ибо сейчас, когда она опять сделалась связанной, ничто не мешало ей снова претендовать на это место, если бы Радомил потерял своего любимца или же умер. Она заявила, что ничуть не заинтересована в возвращении в Великий Зал в качестве Премудрой, и не дала Радомилу ни малейшего повода сомневаться в ее словах. Но другой Премудрый, возможно, посчитал бы подобные заявления неискренними и воспринял бы ее поддержку как хорошо продуманную попытку втереться в доверие.
— Ну, пойдем же, — тихо поторопила его Сонель. — Уже поздно, а завтра нам предстоит тяжелый день.
— Сейчас иду, одну минуточку. — Он слегка сжал ей руку.
Она грустно улыбнулась и кивнула. Она не первый день его знала, чтобы определить, в каком он настроении. Если бы он сейчас пошел с ней, он бы все равно не заснул.
— Не задерживайся надолго, — сказала она на ходу.
— Хорошо.
Мгновение спустя он услышал, как открылась, а затем снова закрылась дверь, и опять посмотрел на холмы. Он мысленно связался с Голивас и обнаружил, что она спит на своем обычном месте на верхней полке на кухне. Она все спала и спала в эти дни. Он был с ней более десяти лет, и, возможно, на ее долю осталось не слишком много Собраний.
«А сколько раз тебе самому еще становиться связанным, маг?» — спросил он себя, глядя на звезды в небе. От легкого ветерка зашевелились ветки деревьев вокруг, и он вздрогнул. Он не чувствовал себя старым, хотя знал, что его считают самым старшим членом Ордена. Несмотря на холод, они собирались пойти в Амарид пешком, как они и делали до сих пор, отправляясь на все Собрания. И хотя он больше не был скитальцем, он все еще забредал летом далеко от жилища, доходя до холмов и проходя большую часть леса Тобина и Северной равнины, где у него все еще оставалось много друзей.
