– Мортимер, вы видели императора?
– Ммм… – промычал герцог, внезапно насторожившись.
– Вы можете сказать мне, где находится его величество?
Мортимер успокоился. Вопрос не таил в себе никакой опасности для Альбиона.
– Рядом со своим молельня… В свой кабинет для отдыха.
– Он в хорошем настроении?
Мортимер покачал головой.
– Это неточное слово, когда говорить о Карле… Но этой ночью, он, как это сказать, ни то, ни се.
Мортимер поклонился, Зефирина задержала его за руку, шаловливо наморщив носик.
– Должна ли я расценивать это как предложение выйти за вас замуж, Мортимер?
– Святым Георгием клянусь, да, миледи.
Зефирина улыбнулась с присущим ей кокетством:
– До завтра, милорд де Монтроз!
Мортимер наклонился так, что почти коснулся ее прелестного личика, и прошептал:
– До завтра, божественная Зефирина…
Искушение было велико, но Мортимер справился с собой. В одну секунду он догнал своих оруженосцев, которые ждали во дворе.
При свете факелов Зефирина увидела, как он вскочил на черного коня и сказал что-то капитану Эррере, вышедшему вслед за ним.
– Сьюдад имперьяль! – бросила она.
Волшебных слов оказалось достаточно.
В тот момент, когда капитан Эррера вернулся во дворец, стражник уже открывал перед ней дверь, ведущую в королевскую приемную. Зефирина проникла в святую святых…
Она ожидала, что крыло Алькасара, занятое Карлом V, будет погружено в сон, однако здесь царило сильное оживление.
Входили и выходили пажи с бумагами. Можно было подумать, что хозяин этих мест страдает бессонницей. Около дюжины человек, принадлежащих к самым различным слоям общества, сидели на табуретках в ожидании аудиенции.
Дон Рамон с каждым посетителем обходился по-разному. Одним приносил свиток пергамента, других провожал через потайную дверь, приподнимая скрывающий ее ковер, третьим – счастливым избранникам – позволял пройти в кабинет.
Когда вошла Зефирина, дон Рамон нахмурил свои черные брови и направился к молодой женщине.
Зефирина не стала ждать вопроса и заговорила первой.
– Госпожа Маргарита Алансонская послала меня сообщить новости о его величестве короле его величеству императору.
– Его величество скончался? – холодно спросил дон Рамон.
Зефирина опустила глаза.
– Извините, сеньор, но у меня приказ ее королевского высочества не говорить ни с кем, кроме его величества императора.
Дон Рамон с трудом подавил раздражение.
– Государственная тайна, сеньор… – проговорила Зефирина.
Несмотря на то что ночь выдалась свежая, Зефирина почувствовала, как ручеек пота заструился у нее по спине. Взгляд дона Рамона буквально сверлил ее.
