Господин Асклерат сдвинул белые брови на переносице, как бы ловя ими мысль.
— Двадцать, да и тридцать лет назад, была возможность имплантировать донорское глазное яблоко, но тогда, эта операция относилась к сфере рискованных, чаще предлагали вставить искусственный глаз, но "слепой" глаз, он позволял…
Зельда нетерпеливо перебила.
— Вопрос не в этом, а в том, имел ли возможность участник распоряжаться своей судьбой, влиять на решение комиссии, куда ему отправляться — домой, или обратно в строй.
Доктор развел руками.
— Я такими вопросами не занимался.
— А я занималась. — Решительно объявила Зельда. Я еле сдержал благодушно-восторженную улыбку. Всем она занималась, в чем угодно ориентируется, ни перед чем не пасует.
— Есть статистика таких случаев, Теодор. С самых первых мундиалей мы отметили появление таких участников, для которых слова боевое братство, долг не пустые слова.
— Уроды!
Почему же уроды, мысленно не согласился я с французом изо рва, наоборот, герои, для них ответственность за участок обороны стоит неизмеримо выше, чем примитивный страх раны, крови, и даже самой смерти.
— Уроды!
Кстати, почему мы не уйдем из этой палаты, от этой бушующей кровати, это способствовало бы более спокойному обмену мнениями?
— Такая сосредоточенная готовность биться до конца, свойственная представителям практически всех народов. Разница в одном, в количестве таких бойцов. Японцев в этом гордом числе больше всего. Самурайский, видимо, дух не полностью выдавленный из образа жизни удушающей позитроникой. Японцы, часто, не взирая на самые ужасающие ранения, требуют, чтобы их вернули в строй. Что там глаз, без руки, без селезенки рвутся в бой. Вообще, национальные разновидности храбрости, тема особая. Представители латинских народов больше отличаются на поле пылких, порывистых, сиюминутных подвигов. Славянская доблесть — выносливость, терпение, германская — порядок, организованность. Хотя, разумеется, нет никаких правил без исключения, и правила, о которых говорю я, тоже не исключение. Кстати, желание вернуться к товарищам в сражение, в то время, когда у тебя есть все права этого не делать, это самый качественный вид мужественности, на мой взгляд, он стоит много выше вспышек разового, аффектированного героизма. Но и тут не все однозначно и просто.
— Что вы имеете в виду?
— Мотивы, Теодор, мотивы. Иногда причиной такой храбрости, является трусость. Бросил товарищей в тяжелой ситуации, и заела совесть, нестерпимое желание очистить душу. Мы можем предоставить такую возможность. В новой воинской реинкарнации, человек может показать себя совсем по-другому. Ничтожество явится героем. Есть, хотя в это с трудом вериться, просто любители повоевать. Не в семье, не на рабочем месте, а там, в гуще кровопролитного сражения они только и чувствуют, что живут по-настоящему. Но мы, что-то отвлеклись, выслушаем наших терпеливых хозяев, я думаю, они не зря привели нас именно в эту палату.
