— Ладно, — сказал я рассеянно.
Переступая через лежащих и помахивая желтым журналом с красным корешком, в нашу сторону шел парень в красных плавках. Он выбирал место, где устроиться. На момент мы встретились глазами, и я отвернулся. Но тут же повернулся обратно, потому что сзади кто-то сказал:
— Привет, Боря!
Сотрудник Валдманиса стоял над нами. Я даже на момент растерялся. А мой паренек сказал:
— Привет! Я уж давно тебя приметил, смотрю: идешь мимо, зазнаешься. Ты чего не на работе?
— Смылся позагорать.
— Знакомься! — сказал мне паренек. — Колька, в милиции, что ли, работает, вообще темная личность, но приемчики знает мировые, вроде тебя.
Тут я сообразил.
— Мы, оказывается, с тобой тезки, — сказал я пареньку. — Меня тоже Борисом звать. — Я протянул руку подошедшему.
— Николай, — сказал тот. Получилось отлично: они были знакомы.
— Устраивайся здесь, — предложил мой тезка.
— Я девушку жду, — сказал сотрудник. — Она очень стеснительная и, пожалуй, испугается вас.
Он отошел к ограде, расстелил полотенце и лег — стал листать журнал. Вскоре Боря убежал играть в волейбол. Я встал и лениво побрел вдоль воды. Через минуту сотрудник нагнал меня. Мы пошли почти рядом.
— Вы его хорошо знаете? — спросил я, глядя на сторожевик, дымивший на горизонте.
— На одной площадке жили. Он сейчас учится в Калининграде и сюда приезжает на каникулы. Вроде он парень неплохой, ничего такого за ним не замечалось.
— Все в порядке, — успокоил его я. — Вы, случаем, не знаете, кто его дядя?
— Знаю.
— Кто? — не выдержал я.
— Тот самый, на которого пришла анонимка. Он работает в рыбном управлении. Его фамилия Суркин.
Я тихонько присвистнул.
Глава 15 ПО-ПРЕЖНЕМУ НА ПЛЯЖЕ
До часу было еще далеко.
Я решил пройти по берегу до улицы Прудиса и найти Быстрицкую, — помахал рукой Борису (он не заметил, увлеченный игрой), собрал одежду в охапку и отправился. Солнце пекло, плечи у меня начинали гореть. Я всегда обгораю, когда первый раз в сезоне выбираюсь на пляж, а жена дразнит меня: «Неуязвимый старший лейтенант пасует перед какими-то солнечными лучами». Я все время помнил, что сейчас она лежит в больнице и ждет. Перед отлетом мне удалось выкроить полчаса и забежать к ней, — она стояла возле подоконника, не опираясь на него. Я объяснил, что наш старик гонит меня делать выписки из старых дел. «И вообще я скоро превращусь в архивную крысу», — весело добавил я. «Ты тогда тоже говорил про крысу, а потом
два месяца лежал в больнице», — сказала она. «Да? — Я не помнил, что я тогда так говорил. — Накладочка получилась, ужасная нелепица! Ты же знаешь, что ничего такого больше не будет, и ты знаешь, что я родился в рубашке и вообще страшно везучий. Я всегда выкручусь». — «Знаю», — сказала она и заплакала… А может быть, она уже не ждет и все в порядке. Но мне было чертовски обидно оттого, что я не мог быть рядом.
