В ящике обнаружилась переписка заговорщиков, кольцо с печаткой и медальон, изображавший оскаленную лисью морду. Сгодится как трофей.
В медальоне ощущались отголоски магии. Несильное защитное заклинание. Дилетантская работа.
Я повесила медальон на шею. Стало как-то уютно, наверно из-за заклинания.
— Так что бы мне с тобой сделать? — продолжила я размышления о судьбе герцога.
— За что? — просипел человек.
— Если бы вы, уважаемый герцог, — с долей сарказма в голосе произнесла я, — послушали белозёрские сказки, то знали бы о юной ведьме Дель. Знали бы о её судьбе, о том, что некогда её приютили в этом селении, знали бы о её клятве, ответить добрым людям за их добро. Если бы вы слышали эту историю, то знали бы, что на прощание ведьма сказала людям своё полное имя. А если бы вы покопались в словарях ланара, то сделали бы потрясающие открытие! Имя ведьмы переводится двумя вариантами: Среброглазая и Ветер Смерти. Угадайте, какой вариант мне больше подходит, и какой в здешних краях более популярен.
Герцог сглотнул. Знал.
— Может мне тебя четвертовать? — задумчиво изрекла я. — Хотя нет. Твои страдания мне удовлетворения не принесут. Есть кое-что получше.
Я опустилась перед человеком. Примерилась. Он истошно завопил, поняв, что у меня на уме. Я, одной рукой зажав ему рот (что услышат, не боюсь, а мне мешает), другой разорвала ворот камзола и, зажмурившись, вонзила клыки глубоко в сонную артерию герцога.
Перед глазами проносились миллиарды кадров в секунду. Не люблю я эту арамийскую способность. Укусил и узнал всё об объекте. А ещё это древнейший способ пытки, ибо наши клыки могут впрыскивать в кровь жертвы очень сильное психотропное вещество. И большая его концентрация приводит к смерти.
Я встала, сплюнула кровь, вытерла губы, поморщилась. Кровь попала в рот. Гадость какая. Не могу понять, почему некоторым она так нравится? Вот мне надо только укусить, а другие ещё и пьют. Га-а-адость.
Тойранский в бреду мотал головой. Что же ему сейчас видится. Нда… Зато умрёт в страшных мучениях.
Теперь надо заняться остальными…
Выглянула в окно. Ночь уже давно вступила в свои права, и тьму разгоняли лишь горящие на стенах факелы. Патрулей не было видно. Их, похоже, совсем не выставляли. Какая халатность.
Казармы стояли почти впритык к южной части первого кольца стен.
В голове созрел план действия.
Повинуясь заклинанию, вода во рву стала "собираться" в южной части, прихватывая с собой колья. Затем, собравшись в огромный, переливающийся, ощерившийся ком, рухнула на казармы.
