Я рву написанные строчки и на обрывке бумаги пишу "Верьте, я вернусь".
Это моё личное дело.
Позвала Дольвара, предупредила Алену. Начала плести заклинание телепортации. Теперь уж Рэйдж от меня никуда не денется.
Рен
Не сказать что услышанное мне понравилось. Меня впервые обвели вокруг пальца как последнего идиота. Вот ведь фандрых! Ничего, задание ещё никто не отменял. А это можно списать на поломку лика и невозможное для телепатической связи расстояние.
Дел'лиа плела заклинание. Я "привязался" к Дольвару. Скрипя зубами потерпел условия телепортации "зайцем".
Дам… И что это за дрянь?
— Наперерез
Дель
В Айстаге в свои права вступала осень.
Шёл дождь. Тяжёлые капли барабанили по жёлтым листьям, срывая их и бросая на землю, на грязно-жёлтый, слабо трепещущийся ковёр. Пожухлую траву было практически не видно, она смешалась с разбухшей красно-коричневой землёй…
И были запахи. Запахи прелой листвы и пожухлой травы смешивались с влажной свежестью дождя, создавая то самое ощущение осени — времени дождей и огня…
Я стояла под навесом дождя, наслаждаясь струями, бегущими по лицу.
Вода — моя вторая стихия. Ручьи, реки, озёра — всё это вода, которую я люблю и уважаю. Она кажется покорной, но в любой момент может уйти сквозь пальцы, или стать оружием разрушения: наводнением, ураганом, зимней стужей.
Алена уткнулась мордой мне в плечо, как бы приглашая отправиться в путь.
Я погладила маира по морде и вскочила в седло.
Алена сорвалась в галоп. Дольвар молниеностно отреагировал, понесся рядом. Я вдохнула свежий воздух и направила кобылу к одной из развилок дороги, со свежими следами колёс.
До Вязимы было не больше пяти дней по-прямой и три — если через лес, но я собиралась заглянуть в ещё одно место.
Белозёрье встретило меня угрюмым молчанием.
Деревушка сильно изменилась с последнего моего здесь появления.
Дома посерели, просели, многие красовались заколоченными дверьми и окнами.
Мощённую улицу разобрали. Больше не было бродящей по дороге живности. Даже деревья и те, казалось, пропитались серостью увядания.
Но больше всего изменились люди.
Я не узнавала в этих тощих серых тенях тех сильных, весёлых людей, которых я знала и уважала.
Тот дом, что когда-то стал мне родным на долгие месяца тоже пуст.
Я спешилась, подошла к дому, прикоснулась к шершавому дереву. Отдёргиваю руку.
У дома меж тем собралась толпа.
— Дейл, — узнала я одного из собравшихся, — где Орен и Мила?
— Дель? — вздрогнул он. — Дель, они умерли. Казнены по приказу герцога Тойранского.
