Площадка, на которую мы вышли, была выложена зелёными плитами, которые сливались с травой окружавшей её. Посредине была клумба с небольшим фонтаном. Далее дорога уступами спускалась к обширной площади. Справа на ней стояли разные странные аппараты, а слева, возле стойки с синтезатором, стояли столики с удобными креслами, перед ними разместился фонтан. Широкая дорога уходила дальше и пропадала среди белый высотный зданий разной конфигурации. Они уходили во все стороны и громоздились занимая всё видимое пространство. Прибывшими первыми воины ждали нас, устроившись на траве газонов. Увидев нас они подошли к нам. Все вместе мы спустились к столикам и синтизатору.
Попытка получить что-то из синтезатора пищи, успехом не увенчалась. Синтизатор требовал личной карты, которой у нас естественно не было. В этом мире мы были чужими, о жизни в нём не знали ничего. Как в нём жить? Об этом нужно было думать.
Из шлюза выходили новые тройки воинов, настороженные они замирали в дверях шлюза. Затем расслаблялись и выходили из него. Выйдя, увидя нас, они присоединялись к нам, с удивлением рассматривая открывавшуюся картину городских зданий. Всё увиденное их удивляло. Оно и понятно! В их мире самым высоким зданием был мой замок. К горе был пристроен фасад практически в пять этажей с террасами. О замках других герцогов, виконтов и баронов молчу. Самая высокая, из их замков-башен, не достигала уровня четвёртого этажа моего замка. Здесь, перед их глазами только отдельные здания имели 14–15 этажей, основная масса зданий были 25–40 этажными. Они стояли близко друг к другу или образовывали разные фигуры, соприкасаясь своими стенами. Открыв рты, воины смотрели на эти гигантские строения.
Вол возился с синтизатором, пытаясь отключить блок включения его через считыватель карточки, которой у нас не было. Благо чемодан с инструментами он с собой захватил. Но этот блок имел механическую защиту, преодолеть её у него не получалось. Я его отвлекал от его мыслей взломщика, пытаясь узнать, что он помнил о своей жизни в этом мире. Вырывая у него ответы, убедился, что его знания безнадёжно устарели.
Из шлюза начали выходить его сотрудники. Одни присоединялись к Волу, пытаясь помочь разобраться со строптивым синтезатором, другие ушли к стоявшим на площадке механизмам. Они осматривали их, пытались оживить. Недаром говориться, что "настойчивость и труд, всё перетрут". Вскоре один из оживших механизмов начал гонятся за ними, потом переключился на нас. Бегали от него дружно. Усевшийся на нём один из лаборантов, с бледным лицом истошно орал, предупреждая всех об опасности, при этом пытался обуздать механизм. Я отошёл подальше от экспериментаторов, наблюдал за их попытками со стороны. До этого успел побегать со всеми. Это мне не очень понравилось. В доспехах, с грузом висящего на мне оружия, бегать было не очень легко. Остальные моей мудростью не обладали, исходя потом, отчаяно матерясь, они продолжали свои физические упражнения. Бегали, падали, ползли. Может смотреть на это было со смехом, но я ещё не отдышался и смотрел на них с сочувствием. Медленно осознавая от чего сумел избавиться и радуясь только этому.
