— Я свой! Мы на одних зонах "чалились"!
На человека с финкой его слова впечатления не произвели. Он продолжал медленно отводить руку для удара. Бородач уже простился с жизнью и вдруг раздался тихий голос:
— Погоди "Филин"! Пусть обзовётся!
Здоровяк с финкой замер, а бородач начал торопливо излагать свою биографию. Старик слушал внимательно. Назвал несколько кличек. Бородач обрадовано подтвердил своё знакомство с названными людьми. Старик покачал головой:
— Что же ты руку на хлеб для "общака" поднял? Я "Колун"! Слышал?
Бородач закивал головой:
— Прости, уважаемый человек! Ни я, не мои братья не знали об этом!
— Теперь знаешь!
Жёстко бросил старик, помолчав, продолжил:
— Хотя ты прав! Можно и простить. Обиду нанесли без злого умысла. Но наказаны будете. Передадите в "общак" пятнадцать косарей зелени, а полежишь тихо.
Бородач радостно закивал головой. Здоровый мужчина спрятал финку. Достал из кармана наручники и липкую ленту, всё бросил бородачу. Тот поймал всё и защёлкнул наручники на руках и ногах лежавшего на полу тела земляка. Затем перевернул его и заклеил ему рот. Быстро застегнул наручники на своих ногах и протянул руки мужчине. Мужчина уже приготовился застегнуть наручники на руках бородача, но старик остановил его:
— Мы не вертухаи! Негоже своего вязать! Оставь его. Если он правильный? Знает как себя вести. А если надул мне в уши? Под землёй найдём и на пику поставим! Иди, забирай девочку! Засиделись здесь! Пора и честь, знать. Да и ребёнка дома заждались. Иди!
Мужчина пошёл в соседнюю комнату за девочкой. Девочка была занята. Когда грубые руки втянули её в салон машины, он едва не закричала. Но мужчина назвал её по имени и протянул ей куклу. Чудесную куклу. "Барби"! А здесь в комнате её ждали ещё две такие же куклы. Она и играла с ними. Вошедший седой мужчина в строгом сером костюме и рубашке с галстуком, ласково обратился к ней:
— Алина! Пошли! Пора домой. Бабушка уже волнуется. А этих кукол возьми с собой.
Обрадованная девочка схватила кукол и пошла к выходу из квартиры. Она была занята своими куклами. Нести их было сложно, проходя большую комнату на людей в ней, внимания она не обратила. Своих забот хватало! Пришедшие покинули квартиру. В ней остались двое. Один добротно скованный наручниками, с заклеенным скотчем ртом. Второй скованный наполовину, но такой же неподвижный. Хлопнули входные двери, но сидевший бородач не шевелился. Он был правильным и жил по понятиям.
