- Вообще-то, дружочек, мне не довелось поработать настоящей медсестрой, - сказала она. - В больнице, я хочу сказать. То есть, я, конечно, ухаживала за моей бедненькой сестричкой, когда она болела. Но за инвалидами я никогда не ходила. Пиф-Паф - такая лапочка - взял меня на работу, сказав, что я идеально подхожу на эту роль чисто внешне. И ещё мне довелось однажды сыграть сестру милосердия. В фильме "Белые халаты". Вы его видели?
Я признался, что нет.
- Да и потом, дружочек, далеко не все, кто к нам приходят - настоящие больные. Более того, здесь у нас их, пожалуй, вообще нет.
Она нисколько не заблуждалась: большую часть наших пациентов составляли престарелые джентльмены, озабоченные тем, нельзя ли получить более крупную страховку, молодые джентльмены, озабоченные тем, не подцепили ли они неприятную заразу, и молодые женщины, озабоченные тем, не беременны ли они. Любого посетителя с малейшим подозрением на более серьезную хворь тут же отправляли на Оксфорд-стрит в клинику, врачи которой охотно сотрудничали с Поттер-Фиппсом, или Пиф-Пафом, как почему-то окрестили его подчиненные. Это был высококлассный вариант нашего травмпункта в Св. Суизине; впрочем, имея в своем распоряжении три "роллс-ройса", можно было без особой головной боли работать даже с доктором Хоккетом.
Пиф-Паф был всеобщим любимцем, и очень скоро в числе его почитателей оказался и я. Врач он был Божьей милостью, причем уникальная особенность его дара заключалась в том, что он с первого взгляда определял, нуждается пациент в настоящей медицинской помощи, или нет. Однако он оказался и не менее одаренным бизнесменом, вежливо-изысканная болтовня которого на финансовые темы неизменно приводила к тому, что пациенты давали ему больше, сами довольствуясь при этом меньшим. Омрачал наше общее благополучие лишь допотопный электрокардиограф, служивший постоянным яблоком раздора между Пиф-Пафом врачом и Пиф-Пафом бизнесменом. Дело в том, что Поттер-Фиппс прекрасно сознавал ценность этого прибора, который, с диагностической точки зрения, был почти бесполезен, однако наш доктор умел считать деньги и сама мысль о том, что такая золотая жила пропадает, глубоко претила ему. Вот почему всякий раз, как Пиф-Паф отправлялся посетить того или иного пациента, древняя махина следовала за ним по пятам в отдельном "роллс-ройсе".
После случая с герцогскими мозолями мне лишь раз довелось видеть Пиф-Пафа встревоженным - в то утро, когда он вернулся из квартиры газетного магната, которого хватил удар прямо в ванне.
