— Да, да! Давай! Еще немного! Ну, вот, уже почти…!!!
— Нет! Хватит! — я обессилено рухнула в кресло. — Я никогда не влезу в это дурацкое платье! Оно не по-человечески сшито!
Муза сморщила носик и, отбросив платье в сторону кресла, закурила:
— Конечно не по-человечески. Это же эльфийский наряд.
— Да пропади они пропадом! Парасёна, где мои брюки?! — я достала из кармана пачку сигарет.
— Ты же женщина, Фрэн. Когда-то нужно начинать одеваться соответственно.
— Ничего не знаю! Ведьма не должна выглядеть посмешищем. Арстэль! — позвала я.
— Да, Миледи, — демон как всегда появился в своем излюбленном кресле.
— Где эта остроухая гадина? — осведомилась я, стряхивая пепел в подставленную вазочку.
— Не меня ищешь? — я резко обернулась к двери.
— А… Явился…
Эльф усмехнулся и подошел к окну:
— Даже странно. Вот уже почти время обеда, а ты еще ни разу не пыталась сбежать.
— У нас военный совет, и, если мне не изменяет память, тебя никто не звал.
— И с каких это интересно пор я должен спрашивать разрешения? — удивился Эрэн.
— С тех самых, как поселился в моем замке! Специально для тебя повторюсь: в МОЕМ замке!
— Фрэн, не нервничай, у меня нет в запасе такого количества успокоительного.
Я медленно встала с кресла:
— Еще одно слово и…
— … и ты лопнешь от распирающих тебя чувств? — он вопросительно приподнял бровь.
Я села обратно, изобразив на лице как можно больше презрения:
— Парасёна, как ты думаешь, убить эльфа это преступление или благое деяние?
Муза нарочно долго вглядывалась в Эрэна, делая вид, что решает проблему мирового масштаба. Остроухий тем временем отвернулся к окну, демонстрируя крайнюю степень незаинтересованности в происходящем.
— Благое деяние, — наконец пришла к заключению Парасёна. — Можешь выпихнуть его из окна прямо сейчас. С хорошими поступками не стоит затягивать.
— Но удовольствие можно растянуть, применив совсем не сложные чары увеличения расстояния до земли, — заметил Арстэль, явно наслаждаясь этим зрелищем в своем воображении.
— Сколько негатива, — грустно вздохнул остроухий и присел на широкий подоконник. — Парасёна, ты же создание света! Как можно?
Муза презрительно хмыкнула:
— Да будет тебе известно, я существо нейтральное, и вообще единственное в своем роде. Можешь начать благодарить судьбу прямо сейчас за то, что Фортуна хоть раз в жизни повернулась к тебе лицом, а не тем местом, которое ты привык видеть.
