Рекс тряхнул головой.
— А что там? — спросил он шепотом у Паулы, кивнув в сторону стола, вокруг которого не только сидели, но и стояли люди.
— Не знаю, — прошептала в ответ она. — Давай походим от стола к столу, пока ты не найдешь что-нибудь интересное для себя. И тогда ты либо послушаешь, либо поговоришь с ними, если захочешь.
Это был не монолог на этот раз, а небольшой диспут.
— Я не страдаю узостью взглядов. Я не горю желанием сжигать гомосексуалистов на костре. Если их, скажем, вкусы отличаются от моих, это их личное дело.
Он наклонился вперед и указал пальцем на молодого человека, сидевшего напротив него.
— Однако такого рода добровольные отношения между взрослыми — это одно. Но я никак не могу одобрить тех взрослых, которые соблазняют молодых людей, которые в противном случае могли бы остаться нормальными.
— Что же вы понимаете под словом «нормальный»? — спросил его раздраженно другой. — Дайте мне определение понятия «нормальный» применительно к сексу.
— Вы знаете, что я имею в виду. Основным предназначением сексуального акта является воспроизведение рода. Это — нормально. Если вы начинаете действовать вопреки этой конечной цели, вы покушаетесь на род человеческий. Если гомосексуалист соблазняет нормального молодого человека или женщину, он посягает на их потомство.
— Смешно слушать, — сказал кто-то. — Неужели Кинсей прожил впустую? Ведь хорошо известно, что практически каждый имеет некоторую склонность к гомосексуализму. Человечеству не угрожает опасность только потому, что не каждый может приспособиться к обычной сексуальной практике. Разве греки Золотого века не справлялись с задачей воспроизведения рода? Конечно, справлялись. Более того, у них был такой высокий прирост населения, что они вынуждены были мигрировать в колонии по всему Средиземноморью. А как вы знаете, гомосексуализм процветал в Древней Греции.
На стене вспыхнули красные лампочки, и комната моментально замерла.
Последний из выступавших тяжело вздохнул:
— Облава. А я на поруках после того, как последний раз попался.
Паула быстро окинула взглядом комнату. Все члены разговорни были уже на ногах и ходили кругами в нерешительности.
То тут, то там раздавались голоса и даже крики. Все смешалось. Где-то в отдалении раздался звук тяжелого удара, по-видимому, была высажена дверь.
Кто-то вскрикнул:
— Как же нам выбраться отсюда? Они заходят и через передние, и через задние двери.
— О Великий Скотт, — вырвалось у Рекса Морриса. — Нас схватят. И я никогда теперь не получу приличного назначения.
