– Не забудь свой купальный костюм, хорошо? У меня есть бассейн, и ты сможешь там поплавать.
Значит, когда она была на кухне, Дэвид рассказал ему, что они с Энни учатся плавать. И Мэт не был бы Мэтом, если бы не воспользовался этим. Лошади и бассейн… Да, он действительно человек, у которого все есть.
– Дети будут рады провести выходные на природе, – сказала Джорджи, делая все возможное, чтобы ее тон оставался беспечным. – К сожалению, я не смогу поехать. Я встречаюсь со своим университетским другом. Он проездом в Лондоне. Но ты, Роберт, бери детей и поезжай.
– Я буду рад видеть и твоего друга, – не моргнув глазом все тем же приятным голосом сказал Мэт.
– Саймон не любит шумного общества.
Мэт лукаво улыбнулся и сощурил глаза, давая понять Джорджи, что он все прекрасно понимает.
– Компания из шести человек для него шумное общество? – с насмешкой спросил он.
Джорджи пожала плечами. Она не знала, что сказать. Лгать ей не хотелось, а правда заключалась в том, что Саймон собирался жениться и попросил ее помочь выбрать свадебный подарок для своей невесты.
– Скоро мне будет восемь лет, – заявила Энни в самый неподходящий момент, и Джорджи ничего ни оставалось, как поцеловать свою племянницу.
– И Дэвиду тоже, потому что мы близнецы. Восемь лет назад я уже здесь жила, – продолжала лепетать Энни. – Стюарту Миллеру почти девять, а он еще не умеет писать. Правда, Дэвид?
Дэвид усердно пережевывал жареное мясо, поэтому, подтверждая слова сестры, едва кивнул в ответ.
– А мы с Дэвидом уже умеем писать длинные слова. – Энни не отрывала синих глаз от объекта своего обожания. – У тебя есть дети?
Услышав это, Джорджи подавилась куском жареной картошки. Но Энни уже было не остановить. Благодаря болтовне Энни к концу ужина Джорджи узнала о Мэте де Капистрано почти все.
Его мать была англичанкой, а отец испанцем. У сестры Мэта уже есть своя семья и много детей. Отец его умер несколько лет назад, а мать живет в своем испанском доме. В Испании у Мэта тоже есть дом. Он живет то там, то здесь, любит лошадей, собак и кошек. Это было очень важно для Энни. Она решила, что станет ветеринаром, когда вырастет. Любимым цветом Мэт назвал зеленый.
Отвечая на этот вопрос, он выразительно посмотрел на Джорджи. В его глазах искрилась усмешка.
«Конечно, зеленый. Я в этом и не сомневалась, – подумала Джорджи, вежливо улыбаясь в ответ. – Если бы здесь сидела голубоглазая блондинка, ты сказал бы – голубой».
Когда ужин подошел к концу, Джорджи выпроводила всех в гостиную, а сама удалилась на кухню, отклонив предложения о помощи. На кухне она просидела до восьми, когда нужно было укладывать детей спать. Когда дети заснули, она спустилась вниз. Половина десятого. Через полчаса она снова вышла на кухню, чтобы сварить кофе. Мужчины остались одни. Все оказалось не так страшно, как ей мерещилось.
