Войсковой казначей шустро скрылся в дверях. Лица запорожцев потускнели — тягаться в хитрых подсчетах с бывшим писарем было занятием бесполезным. Через минуту, с толстым гроссбухом в руках вернулся запыхавшийся Недаш — старый обещник атамана по кошевой канцелярии.
— Палий! — волосатый палец уставился в молодого казака. — Поди сюда! Данила приблизился и вежливо поздоровался:
— Поклон тебе, батько.
Холодный тон в голосе и лед в глазах не соответствовали учтивому обращению. Но Мирон не обратил на это никакого внимания:
— Ты счету обучен — проверяй! Из казны ни медяка не вкрадено, все на требы куреня пошло.
В его голосе послышалась явная издевка. То, что молодой казак в помещичьих холопах вел учет оброка, роли никакой не играло — слишком велика была разница в знаниях. Данила нерешительно оглянулся на примолкшую сходку и осторожно взял книгу в руки.
— Вот здесь смотри! — атаман небрежно ткнул в предпоследнюю страницу, исписанную мелким забористым почерком. — Вся цифирь по последнему походу: что добыто и сколько трачено.
Палий глубоко вздохнул, сосредоточенно наморщил лоб и медленно зашевелил губами, с трудом продираясь сквозь неровные строки. Запорожцы с отрешенной безнадегой следили за процессом — исход был ясен заранее. Мирон присел на ступеньки крыльца и с насмешкой наблюдал за казаком, бережно переворачивающим последнюю страницу. Остатки слюны с пальца Данила аккуратно обтер о шаровары и продолжил водить им по цифрам.
— Все проверил? — с неприкрытым сарказмом поторопил его атаман.
Молодой человек поднял голову и спокойно встретил в ехидный взгляд куренного. Вопрос, который он задал, возник в голове помимо воли и заставил сходку обменяться настороженными взглядами. Боян Лисица при этом радостно подмигнул и врезал локтем в бок меланхолично жующему собственный ус ясновельможному пану. Вопрос был задан ровным бесстрастным тоном и безмолвно повис в воздухе, так и не дождавшись ответа:
— Если вести счет по-твоему, батько атаман, то трех гиней не хватит на чарку горилки в шинке хромого Ратмира. — Оглядев затаивших дыхание казаков, Данила негромко добавил: — Кросс-курс при конвертации испанских дублонов в польские злотые как считал?..
— Сколько хочешь? — сытно рыгнув, спросил мурза Кель-Селим.
— Десять тысяч акче, — быстро ответил ногайский бей Саид-Ахмед. Вытерев рукавом застывший бараний жир с куцей бороденки, он тут же уточнил: — За каждую.
Крымский купец бросил оценивающий взгляд на две стройные фигурки, испуганно прижавшиеся друг к другу в дальнем углу войлочного шатра, и с сожалением произнес:
