"У, коротышки, – со злобой подумал Фло. – Всё вам интересно, всезнайки чёртовы!"
Вновь взглянув на Джео (тот угрожающе постукивал магической указкой по раскрытой ладони), он спросил:
– Чего?
– Спускайся, говорю, с небес на землю. Я тут пытаюсь рассказывать классу об образовании материков нашей планеты.
– Да? – с усмешкой произнёс Фло, и снова оглядел класс. Все делали вид, что чем-то заняты и не решались взглянуть в его сторону даже краем глаза. – А я то думал, что это муха жужжит.
Кто-то из учеников фыркнул и по классу прокатился сдавленный смешок.
Глаза Джео обиженно забегали из стороны в сторону, а сам он весь побагровел, словно его колпак. Слова Фло его здорово зацепили, и он даже разозлился. Но лишь внутренне. Устав Академии Шелера запрещал выплёскивать свои эмоции на учащихся во время уроков. Для этого существовало другое время, и другое место. Он лишь нервно прочистил горло, и спокойно сказал:
– Боюсь, Фло Раус, нам с тобой снова придется встретиться на "разборе". Поверь, меня это очень сильно расстраивает.
"Надо же, одному сегодня удовольствие доставил, другого расстроил… И они мне ещё говорят, что я не разносторонний человек".
Эта мысль развеселила Фло, но он даже не посмел улыбнуться. Наоборот – горестно вздохнул и, виновато опустив голову, проговорил:
– Меня это тоже огорчает.
Джео, конечно же, не поверил его словам. Постоянным, и, практически, единственным посетителем всех "разборов" за последние два года, был Фло. Сам "разбор", как для него, так и для учителей, превратился в нечто, похожее на обязательный ритуал. Не провести "разбор" с Фло, было равносильно тому, что люди вдруг не справили бы Поминальный День или Новый Год.
Джео нервным движением руки ткнул указкой в учебник Фло, и тот, подпрыгнув, раскрылся почти в самом конце.
– Я хотел бы, чтоб к завтрашнему дню, ты наизусть выучил сорок пятую главу "Образование Гелиона и Балстина", – сказал Джео. Голос его, из мягко-спокойного, превратился в угрожающе-повелительный. Казалось – ещё немного, и он нарушит параграф из Устава Академии. А может, заодно, и остальные параграфы тоже.
На площади Единорога, близ Академии, звонко пробили часы, ознаменовав конец урока. Ученики за партами зашевелились, заскрипели стульями, доставая свои школьные сумки.
Джео оглядел класс и, всё тем же тоном, сказал:
– Я ещё никого не отпускал!
И убедившись, что класс, обиженно и недоуменно перешептываясь, расселся на свои места, вновь обратился к Фло:
