– Фо, – радостно вскрикнула она, не выпуская соски изо рта.
Фло как-то кисло улыбнулся, и помахал сестрёнке рукой. Одного взгляда на расстроенное лицо матери хватило, чтоб настроение его испортилось окончательно.
Ни кто, никогда не слышал, чтоб Кшенжара на кого-нибудь кричала. Что бы ни произошло, голос у неё всегда был спокойным и невозмутимым. Для некоторых, в том числе и для Фло, это было хуже самой страшной ругани.
"Уж лучше бы ты на меня накричала", – нередко говорил Фло матери, во время очередной ссоры. А та спокойно испепеляла его взглядом и продолжала своё дело. Фло даже иногда грешным делом думал, что его мать – ведьма. Уж больно тяжелым был ее взгляд. Таким обладали только ведьмы.
Но, не смотря ни на что, Фло любил Кшенжару.
– Что-то случилось, мам? – некоторое время спустя, спросил Фло, совсем не отдавая себе отчёта в том – как глупо звучат его слова.
– Ты где был? – ответила вопросом на вопрос Кшенжара. И слова её прозвучали так спокойно, будто она спрашивала: "Как дела?".
Здесь Фло понял, что ему сейчас придётся придумывать на ходу. Хотя и врать-то уже небыло смысла.
– Ну… Я прогулялся немного после академии. В парк сходил; на речку.
Малышка Грендж беспокойно заёрзала на руках у матери, так что её пришлось опустить на пол. Перебирая кривыми ножками, она потопала куда-то в глубь дома.
– У тебя лицо исцарапано, – сообщила Кшенжара, внимательно наблюдая за Грендж и готовая в любой момент броситься ей на помощь.
Фло на секунду прикоснулся пальцами к щеке. Он совсем позабыл про царапины оставленный ферзалом.
– А-а, это?… Это я решил путь срезать, когда домой шёл. Возле парка через кусты пробирался.
Он попытался вспомнить: есть ли возле парка вообще какие нибудь кусты. Кажется, не было. Но мать кивнула головой и перевела взгляд на мокрый халат сына. Под ним уже накопилась грязная лужа воды. Фло поспешно принялся стягивать его через голову, пояснив Кшенжаре:
– Промок немного. Под дождь попал.
Наконец избавившись от халата, он открыл дверцу сушильного шкафа и достал вешалку.
– Не вешай слишком низко над огнепроводом, – предупредила Кшенжара. – Сегодня в нём температуру повысили. Прожжешь форму.
Фло повесил халат на самую верхнюю перекладину. Мокрые туфли отправились сушиться под огнепроводную трубу, на специальную полку. Доставая тапочки, Фло нарочно возился подольше, делая вид, что они за что-то зацепились. Надеясь, что мать уйдет. Но когда он вновь повернулся лицом к кухне, она всё ещё стояла там же, опершись об дверной косяк плечом, и грустно глядя на сына.
