— Плохо, что оно заметило нас раньше, чем мы его, — сказал Конан, переводя дыхание.
— Кто это? — спросил Риго в недоумении.
— Не знаю. Сейчас посмотрим, съедобно ли его мясо. Нужно развести огонь.
Мясо оказалось горьким и отвратительно пахло, но Риго утешал себя тем, что это они пытаются съесть чудовище, а не наоборот.
— Почему ты даже не потянулся к своему мечу? — спросил он у варвара, когда костер начал затухать, а небо на востоке, напротив, разгорелось.
— Чтобы одолеть такого зверя, нужно думать как он. С мечом в руках я могу думать только как человек, — отвечал Конан.
Целый день дотемна они проспали, а поздно вечером отправились дальше. По пути им попались следы большого каравана. А спустя еще полдня компаньоны обнаружили место его гибели.
— Я не великий трус, — сказал Риго, — но и не великий храбрец. Нужно хорошенько осмотреться, прежде чем начинать поиски жемчужины.
Конан молча согласился с этим.
До Джизака они добрались еще засветло. Селенье ютилось на берегу реки Куксу, заросшей камышом и диким рисом. Под копытами уже не шуршал песок, а звенела растрескавшаяся глина. Из глины и камыша были дома — приземистые постройки грязно-желтого цвета. Окна домов выходили в крошечные дворики, окруженные покосившимися плетеными заборчиками. В некоторых двориках росли чахлые фруктовые деревья
— было видно, что за ними трогательно ухаживают, но вид они имели жалкий. В то время как выше по склону были разбиты пышные сады, а чуть поодаль на берегу, зеленеющем травой, паслись бараны.
— А вот и мясо, — хмыкнул Конан. — Держись, бритуниец. Всего за несколько монет мы славно поужинаем. А может, и вообще бесплатно. Туранцы из простых — очень гостеприимны.
— Непохоже, — отозвался Риго, оглядываясь.
— По-моему, они все разбежались по своим домишкам и ждут, когда мы уйдем.
— Эй! — закричал варвар. — Нам нужен приют и ужин. Мы заплатим!
Эхо от его зычного голоса, казалось, потонуло в тоске и безнадежности этого места. Только слышно было, как сквозняк хлопает калиткой о плетень.
— Даже собаки не лают, — пробормотал Конан. — Попробуй, крикни ты. Может, они меня боятся.
Риго пожал плечами, набрал побольше воздуха в грудь и провозгласил на турапском наречии:
— Вам нечего бояться, мир вашим домам! Мы
— путники издалека, пришли поклониться руинам Шахризабса. Отдохнув, мы уйдем.
— Уходите сейчас, — послышался тусклый голос. Из-за дома показался пожилой мужчина в застиранной рубахе без ворота и очень худых штанах. Сам он был коричневый и ссохшийся, голова его тряслась, словно от тика, а по лицу медленно текли слезы.
