Первый наемник, получивший удар в голову, уже стоял рядом со своим товарищем. Уродливую морду заливала кровь. Но щит и палица вновь красовались в огромных лапах — он ждал, пока Корделия упадет вниз, и распластается на камне беззащитной жертвой.
Его напарник напряг все силы. Его тело, и без того сгорбленное, согнулось, как тетива лука. В это же мгновение девушка прыгнула вниз, и обеими ногами приземлилась на спину огра.
В ее руках сверкали два длинных кинжала. Словно молния сверкнула — и стальное перо устремилось к горлу огра. Но как быстро ни летел нож, чудовище оказалось проворнее. Наемник поднял щит, и клинок с жалобным звоном отлетел прочь, бесполезный и беспомощный.
Морда огра исказилась в самодовольной улыбке. Через секунду ее сменили удивление и боль. Он медленно согнулся, так и не выпустив из рук палицу. Второй кинжал пронзил его сердце, войдя в грудь по самую рукоятку. Монстр попытался крикнуть, но захлебнулся от страха и растерянности. Огр медленно сел наземь, будто хотел собраться с силами, и жизнь оставила его.
— Я же сказала — под юбку не заглядывать, — сказала девушка.
Все это произошло так стремительно, что другой огр не успел распрямиться. Он стоял, согнувшись, и все еще сжимал в огромных лапах ливанский ящик.
Аквилонка высоко подпрыгнула, и всем своим весом опустилась на шею несчастного огра. Раздался мокрый, вязкий хруст. Лохматая голова запрокинулась, гнилые зубы оскалились в предсмертной гримасе.
Девушка легко спрыгнула с тела огра, и подошла к Конану. Поединок киммерийца с Горком только что закончился. Северянин оперся на меч, и хмуро оглядывал поле боя.
— Надо уходить, пока не появилась портовая стража, — бросил он.
В других обстоятельствах, Конан обязательно осмотрел бы тела убитых. Это был единственный способ узнать, кто их нанял. Но огры никогда не брали с собой вещей, которые могли выдать их заказчика. Такой обычай сложился уже давно.
Мохнатые воины сражались храбро, но были слишком безрассудны, и многие из них часто погибали. Те, кто прибегал к их услугам, знали — живые огры никому ничего не расскажут. Оставалось позаботиться о том, чтобы так же молчали их мертвые тела.
— Не могу взять в толк, откуда у них зуб на меня, — сказала Корделия.
Путешественники быстро шли по причалу. Стоило им выйти из небольшого закутка, где на девушку напали лохматые воины — как шумная толпа сразу же обступила со всех сторон.
Конан знал, что расслабляться рано. Находясь среди людей, он не чувствовал себя в безопасности. Любой незнакомец мог внезапно ударить в спину, вогнать нож под ребра — и раствориться в людском море, более обширном, чем зеленый океан у горизонта.
