– Он у нас как бельмо на глазу. Надо его убрать. Надо было убрать его еще раньше, как только тебя повысили.
– Что случилось? – снова спросил Кучча, злясь оттого, что пришлось переспрашивать.
– Во-первых, он предлагал, чтобы мы не выбивали бабе зуб, а пошли к какому-нибудь гребаному дантисту и взяли у него, представляешь? Считает, что бить бабу – не по понятиям. В общем, послушать Лано, мы вообще все делаем не так, как надо.
– Значит, Лано распустил язык? Что же он говорил?
– Он много чего говорил, босс. Много чего.
Кучча устремил на подручного свой самый свирепый взгляд. Он специально тренировался перед зеркалом, чтобы выходило как можно убедительнее.
– Подрывные разговорчики ведет? – спросил он. – Не уважает мой авторитет?
Франконе бессознательно потер подбородок и тут же отвернулся.
– Он никого не уважает, – сказал он. – Помнишь, я тебе еще в Нью-Йорке говорил. Не нравятся ему перемены.
– Больше не звони ему на пейджер.
– А толку что? Я еще вчера ночью перестал. Он либо сбежал, либо уже сдох от непрерывного курения – весь день и ночь смолит.
– Если не сдох, то скоро сдохнет. Он твой. Как только найдем его, отбери деньги и пускай его в расход.
Франконе ухмыльнулся.
– Кстати, у меня есть для тебя и другая работенка, – продолжал Кучча. К женщине в розовом купальнике подошел высокий блондин. – Сюда скоро прилетит Тони Рицци. Он говорит, что готов вступить в наши стройные ряды. Но мне сдается, ему просто стало жалко своих денежек. Если завтра утром я не прочитаю в газете, что поганца Пеллеккью нашли мертвым, возьми-ка ты Рицци и позаботьтесь обо всем сами до нашего отъезда.
– Рицци? – озадаченно переспросил Франконе.
Кучча нахмурился, превозмогая боль. Какой-то здоровяк заслонил красотку, за которой он следил.
– Подготовь Рицци, накрути его как следует. Обращайся с ним так, как будто он уже наш. Води его с собой, накачай как следует. А когда вернемся в Нью-Йорк, можешь его прикончить. Он начал жмотничать. На что он нам сдался без денег? Чем давить на него, лучше вообще избавиться, и дело с концом. Если надавим, он еще испугается и побежит нас закладывать. Он был нам нужен, но то дело прошлое. Постараемся еще здесь его растрясти – напоследок. Возьми его с собой к Пеллеккье. Пусть Рицци сам его уберет, если у него, по-твоему, хватит духу, но я бы на него не очень рассчитывал.
Кучча отер слюну с подбородка.
– Если ты уберешь Пеллеккью и Рицци, когда мы вернемся в Нью-Йорк, я расскажу о тебе дяде. Тебе не придется ждать повышения до старости.
