- Разумеется, экселленц!
- Какая грандиозная символика: один из современных "остландрейтеров" рыцарей похода на Восток - находит в казачьем городе-крепости портрет магистра остландрейтеров эпохи величия и славы Тевтонского ордена!.. Спасибо, Карл, я тронут. Но я пошлю этот шедевр, сколько бы он ни стоил, вашему отцу - старому графу! В здешних музеях что-нибудь и для меня найдется. Обожаю обнаженную натуру, рубенсовские формы, хе-хе!.. Не женщины, а ветчинные окорока!.. Только ни слова о наших трофеях этому пронырливому оберштурмфюреру из трофейного батальона Розенберга!..
- Без нашей помощи этот субъект немногого добьется. А вот, экселленц, еще один любопытный сувенир для отца. Образец большевистской пропаганды.
Граф с улыбкой разворачивает бумажный плакат.
- Прошу! Та же символика, только с русской позиции! Генерал усмехается. Он не понимает надписи по-русски:
"Кто с мечом к нам прийдет, от меча и погибнет!" Но смысл плаката ясен по картинке: били, мол, вас на Чудском озере и в Грюнвальдском сражении, и теперь побьем!..
Карл фон Рекнер поднимает бокал с шампанским. Бокал не простой, серебряный, с тевтонским гербом фон Рекнеров - подарок отца, возившего с собой этот кубок но степям Украины во время прошлой войны.
- Экселленц! - восклицает с пафосом молодой граф. - Я пью за то, чтобы ныне этот герб побывал на Волге, на Кавказе, в Индии! Здесь, в поверженном Харькове, пью зато, чтобы герб этот ваш кузен и наш дальний родственник барон фон Браун забросил на Луну!
В горницу вбегает вдруг девочка лет семи. За ней влетает денщик, ловит ее.
- Это еще чей ребенок? - спрашивает строго генерал.
- Разрешите, я уберу девчонку! - раздается голос с порога.
Это старший адъютант барон фон Бенкендорф. Обращаясь к генералу, он говорит:
- Это ребенок семьи, которую я выселил из этого дома, экселленц. Я .уберу ее.
- Что ей надо? - спрашивает, скрестив руки на груди, генерал.
Бенкендорф переводит вопрос на русский язык. Девочка смотрит на невиданных немцев огромными голубыми глазами, сосет большой палец.
- Это мой дом, - заявляет она тоненьким голоском. - Я свою ляльку тут оставила.
Бенкендорф хватает ее за руку.
- Идем отсюда!
- Вы, барон, бессердечный холостяк! - укоризненно останавливает его генерал. - Постойте! Девочка удивительно похожа на мою Эммочку, когда ей было лет семь-восемь. Ангельское создание! Да, да! Очень похожа, если, конечно, смыть грязь с этой крошки. И чуть-чуть сгладить эти монгольско-славянские скулы.
