Пайтор рухнул на пол, захлебываясь рвотой и содрогаясь всем телом, но успел услышать, как оборвалась музыка. Воцарилось молчание, и он представил, с каким ужасом все смотрят на крохотных зверьков, принесших чуму на Пир. А потом, когда последняя волна тошноты подхватила и повлекла Пайтора навстречу смерти, он услышал пронзительные крики.
Торалд, Эйбитар, 877 год, луна Адриели убывает
Они с полудня находились в королевской башне — сколь возможно дальше от городской рыночной площади. Единственное окно герцогских покоев выходило на океан Амона и каменистый берег, и Филиб слышал непрестанный рокот волн, бившихся о подножия темных скал. Пронзительно кричали чайки, кружа над крепостными валами замка, и морской ветер завывал в расселинах утесов, словно демоны Байана.
Но, несмотря на этот шум и монотонный голос дяди, который в очередной раз объяснял, как правильно вести учет податей, взимаемых с танов, Филиб все же слышал доносившиеся из города звуки музыки. Он рассеянно крутил золотое кольцо с печаткой на пальце правой руки и думал о том, где же сейчас Ренель. Наверняка она была в городе — веселилась на ярмарке вместе со всеми.
— Филиб!
Молодой лорд поднял голову. Дядя сидел напротив за широким дубовым столом, устремив на него сердитый взгляд серых глаз и сжав губы в тонкую линию.
— Да, дядя?
— Ты мог бы, по крайней мере из вежливости, притвориться, что слушаешь. Возможно, это не так увлекательно, как то, о чем ты мечтаешь, но, я уверен, это тоже важно.
Филиб ухмыльнулся:
— Да, важно. Но я же сказал: в этом нет необходимости.
Герцог нахмурился и указал на свитки, лежавшие на столе перед ним.
— Такой способ…
— Он не по мне, — перебил его Филиб. — Я знаю, вам он нравится. Я знаю, мой способ кажется вам не таким упорядоченным и последовательным. Но мне так проще. Если вы действительно собираетесь поручить мне следить за сбором податей, вам придется позволить мне делать это так, как я нахожу нужным.
— Не я придумал этот способ, Филиб, — сказал Тоббар, смягчая голос. — Им пользовался твой отец. И король, правивший до него. Торалдские герцоги вели учет податей таким образом еще со дней, предшествовавших Войне Королевы. Неужели ты действительно полагаешь, что вправе отказаться от заведенного обычая?
Филиб закрыл глаза. Его отец. Что, в самом деле, он мог возразить против такого довода?
— Ну ладно. — Он открыл глаза и откинул со лба волосы жестом, который его мать сразу бы узнала. — Но нельзя ли заняться этим попозже? Пожалуйста! Ярмарка…
