— Вот и вы наконец, — сказала она приветливым басом. — Я уж думала, куда вы пропали.
За ее плечом виднелось чье-то лицо. Странное, довольно бесформенное лицо, будто вылепленное ребенком, который забрался поиграть в мастерскую скульптора. Такие лица, подумал я, иногда встречаешь на картинах итальянских или фламандских примитивов.
Роуда представила нас и объяснила, что мы были у мистера Винаблза.
— Ага! — сказала мисс Грей. — Тогда понятно. Любовались сокровищами. Бедняга, надо ему хоть чем-то развлекаться. Да заходите же, заходите. Мы очень гордимся своим домиком. Пятнадцатый век, а часть — даже четырнадцатый.
Холл был невысокий и темный, винтовая лестница вела в комнаты. Мы увидели большой камин и над ним — картину в раме.
— Вывеска старой гостиницы, — объяснила мисс Грей, заметив мой взгляд. — В темноте плохо видно. Белый конь.
— Я вам ее отмою, — сказала Джинджер.
— А вдруг испортите? — грубовато спросила Тирза.
— Как я могу испортить, когда это моя работа? Я реставрирую картины в лондонских галереях, — сказала она мне.
Мы с ней стали разглядывать картину вместе. Картина не отличалась никакими художественными достоинствами, разве что она действительно была очень старинная. Светлый силуэт коня вырисовывался на темном фоне.
В холле появилась мисс Сибил Стэмфордис. Это была высокая сутуловатая женщина с темными волосами, плаксивым выражением лица и рыбьим ртом. Она была одета в изумрудного цвета сари, которое никак не делало ее внешность более значительной. Голос у нее был тихий.
— Наш милый, милый конь, — сказала она. — Мы влюбились в эту вывеску с первого взгляда. По-моему, она-то и заставила нас купить дом. Правда, Тирза? Но входите же, входите.
Нас провели в маленькую комнату. Когда-то, видно, в ней помещался бар, а теперь это была гостиная. Потом мы осмотрели сад — я сразу увидел, что летом он, должно быть, чудесен — и вернулись в дом. Стол уже был накрыт.
Мы сели, и старая женщина, чье лицо я заметил еще в холле, внесла большой серебряный чайник.
— Спасибо, Белла, — сказала Тирза.
— Вам больше ничего не нужно? — пробормотала кухарка.
— Нет, спасибо.
Белла пошла к двери. Она ни на кого не смотрела, но, уже выходя, бросила на меня быстрый взгляд. Что-то в нем насторожило меня, хотя что трудно объяснить. Что-то злобное и проницательное, словно она видела тебя насквозь.
Тирза заметила мою реакцию.
— Белла может испугать, правда? — спросила она тихо. — Я заметила, как она на вас поглядела.
