Нет, вовсе не потому не догадываются, что недогадливые, вот это как раз совсем не про них!
Они у меня все умницы… все таланты… Хоть Афина… неважно, что далеко избушку себе построила, зато какая мастерица! Хоть метлу заговорить, хоть прохожего… ей раз плю… плюшку испечь! Да, вот и готовит она… пальчики оближешь! Чьи? Да кто попадется, того и оближешь! Нет, не всего! Не путай меня, бестолковый гном, я тебе про пальчики говорила!
А, ты про то, как я в своих лапах вилку удержу?! Да уж постараюсь! Не языком же мне это мясо с тарелок слизывать!
Эй! Ты! Как тебя, Атаний! А ты зачем это свою тарелку на пол ставишь?
Не хочешь с нами за одним столом сидеть?! Ну как хочешь, только не думаю, что тебе там удобно будет! И вообще, зачем тогда в комнате стол ставить нужно было, если на полу кушать привык?!
Эй, ээээй! Куда мою тарелку тянешь! Твоя вон она, на полу стоит! Забыл, что ли?
Рррр-ррав!
Что, испугался?! А я тебе говорила… ну не совсем говорила, а мычала… да не потому мычала, что корова, а потому, что слишком большой кусок мяса в рот засунула… а зубы-то еще непривычные!
Ну, так вот, я тебе сразу говорила, не ставь свою тарелку на пол! Не послушался, вот на обед и наступил! Не обед наступил, а ты на него наступил!
— Талм! Я тебя предупреждал?!
— Да что ты всё время на ребенка орешь как жандарм?! — Не выдержав несправедливых упреков, от которых у меньшого снова слезинки на ресничках повисли, рявкнула я по-человечьи.
Или по-гномьи? Или по-гномовски?! Ну, это не важно! Важно, что рявкнула!
— Сам во всем виноват, а парнишку замордовал! Сам свою тарелку на пол поставил, ну и ел бы себе спокойно, чего к нам-то полез?!
— Э… э… — Вылупил зеленые глаза и начал заикаться он, так что даже немножко жалко смотреть стало. — Это я тебе, метаморф, на пол еду поставил!
Ах ты… козел зеленоволосый! Чучело огородное! А я-то, дурочка, его еще жалеть вздумала! Это он, значит, меня, потомственную баб Йожку, с полу кормить, как приблудную собачонку вздумал! И решил, что я такое оскорбление с рук спущу?! Да ни за какие коврижки!
Однако отомстить я не успела. В дверь кто-то постучал и сладким таким голоском позвал:
— Атаний!
Ля, ля, ля! И кто же это там у нас?
Я бабка понятливая, немедля в сторонку метнулась, на подоконнике широком за занавеской свернулась и в щелочку выглядываю.
Талм за мной бросился, рядом сел, прикрыл своим худеньким тельцем.
Атаний тоже, ужом крутнулся. Мясо с пола мигом собрал, в тарелку сложил и на стол поставил. А следы преступления, в смысле наступления на мясо… нет, не войну он ему объявлял, а ногой вставал…
