— Сука. — Женский голос и удар по голове- это последние что я помнила перед тем как потерять сознание.
Я очнулась всё ещё лёжа на полу, голову разрывала ужасная боль, а кофта и лицо были перепачканы моей же кровью. С трудом сев, я обвела комнату блуждающим взглядом. Массивный стол и кресло были перевёрнуты, и теперь лежали вверх ножками, в комнате царил хаос и разорение. Бумаги из ящиков стола были раскиданы по всей комнате, скомканы, а некоторые и разорваны. Было ощущение, что здесь была ужасная драка, но трупов нигде не было видно, значит, на этот раз обошлось без смертоубийства.
— Антонио! Кристиан! — Мысль словно пуля ворвалась мне в голову, и я резко вскочила на ноги, о чём тут же пожалела, потому что тут же мою голову объял полыхающий пожар боли. Сама не заметив, как я стала называть новопришедшего его именем, теперь он не был безликим и мне это нравилось.
Я медленно, стараясь как можно меньше беспокоить свою больную голову, передвигалась по диагонали из угла в угол комнаты. Тут мой взгляд упал на неподвижную фигуру, распластавшуюся во весь свой немалый рост.
— Антонио. — Беззвучно прошептала я одними губами и бросилась к нем, не смотря на пульсирующую боль в голове. Перевернув наставника на спину, я с замиранием сердце приложила пальцы к его пульсу, стараясь не думать о плохом. — Ну, же… Не бросай меня…
Под моими пальцами почувствовалось биение его сердца, ритмичное и ровное, хоть и слабое, но он был жив. Страх начал отступать, словно отлив, и умение здраво мыслить ко мне возвращалось…
Через несколько часов мы с наставником сидели на диване прижимая к голове холодный компресс, вокруг нас суетился Урукл, то и дело, качая головой и бормоча себе что-то под нос. После происшедшего мы с Антонио ни обмолвились ни единым словом, каждый из нас чувствовал свою вину за то, что произошло. Мы переоценили секретность нашего убежища и подвергли Кристиана этой опасности. Мы все были виноваты в том, что его похитили, и мы, не знаем, жив ли он сейчас. Я, потупив взгляд, смотрела на огонь в камине, его увели у меня из под носа, я была беспомощна словно младенец. Он нуждался во мне и звал меня, а я не смогла ничем ему помочь. Я была на расстоянии вытянутой руки, и не смогла ничего сделать.
Ощущение своей полной беспомощности угнетало меня. Сознание рисовало страшные картины, что могло бы сейчас происходить с Крисом. Для каких целей и кому он стал так необходим, но мы не знали ответов на эти вопросы, и ничто не приближало нас к ответу, где бы мог сейчас находиться Кристиан.
