Когда процесс омовения был завершён и новопришедший был насухо обтёрт полотенцем и одет в одежду Антонио, я решила его вывести прогуляться.
Ночь была тихая и возле замка лишь иногда пели птицы. Новопришедший шёл возле меня, и, не смотря на предостережения Антонио, я развязала ему руки. Парень то и дело приседал, прикладывая ухо к земле, или же рассматривал что — то под ногами, мне казалось, что он старается максимально точно запомнить место, где мы сейчас идём.
— Что ты видишь? — Тихо чтобы не нарушать благоверную тишину ночи спросила я.
Юноша напрягся, говорить ему до сих пор было очень трудно. Как мне удалось выяснить, он почти ничего не помнил, но это было легко объяснимо, очень часто после обращения молодые вампы ничего не помнили. Мне ужасно не хотелось мучить его, но он был единственным нашим шансом. Как печально, когда судьба миллионов зависит от одного человека, или ещё страшнее, когда на чаше весов лежит одна человеческая жизнь, а на другой миллионы, и именно тогда все вокруг понимают, что тот, кто остался в одиночестве уже не жилец, он уже жертва, принёсённая ради счастливого будущего миллионов. Но никто никогда не задумывался, каково быть именно этой самой разменной монетой в игре жизни и смерти. Каково знать, что твоя линия жизни уже предначертана, и что ты не в силах ничего изменить.
Парень вздрогнул и с усилием начал выдавливать из себя слова:
— Темнота… Деревья… Ночь…
Он говорил отдельные слова, жестикулируя и показывая на всё вокруг, я с умилением смотрела на него и пыталась уловить хоть малейшее, что могло бы помочь мне и навести на след. Но новопришедший бегал от куста к кусту и восторженно выкрикивал не связные слова. Я следовала за ним, дабы он не убежал и не потерялся в лесу. Хоть у вампиров и было очень хорошее обоняние, но новопришедшие не могли им пользоваться и поэтому многие из них попросту терялись, а потом и вовсе не сумев спрятаться от солнца, погибали.
— Шелена.
Я вздрогнула и, попятившись, споткнулась, упав на холодную землю. Антонио появился из темноты, и казалось, он был частью её, или по-крайней мере она была его плащом и сейчас развивалась за могучей спиной. Он шёл уверенно и спокойно, так обычно идёт хищник на загнанную добычу. Его походка была выработана тысячелетиями, в ней была и грация и уверенность и холодная надменность. Мне иногда казалось, что все его движения были продуманы заранее.
— Шелена — Ещё раз повторил Антонио, приближаясь ко мне и поднимая с земли. — Конечно, я понимаю, что прогулки с новопришедшим это весьма занимательно, но у нас есть дела. Мне надо с тобой поговорить.
