— В жизни не видел ничего уродливей! — заявил Мобли, сын Сопсирка.
Ящерице было все равно, что о ней говорят. Она уставилась на зрителей черными глазками-бусинками. Если этот вид протянет еще несколько миллионов лет (если Низина протянет еще несколько месяцев, нервно подумал Рэднал), ее далекие потомки вовсе утратят зрение, подобно другим ведущим подземный образ жизни сцинкам.
Рэднал отошел от тропы и опустил ящерицу на землю. Она молниеносно засеменила прочь, словно скользя на своих коротких лапках, и через сердцебиение слилась с почвой. Только ярко-оранжевая приманка выдавала ее присутствие.
— А какие-нибудь твари покрупнее не ловят самих сцинков на их приманку? — спросила Эвилия.
— Вы совершенно правы, — ответил биолог. — Коприт, например, не прочь отправить ящерицу в свою кладовую на кусте терновника. Большеухие ночелицы тоже едят сцинков, но они, практически слепые, охотятся по запаху.
— Надеюсь, меня коприт не схватит! — засмеялась Эвилия. Она и Лофоса щеголяли в красно-оранжевых туниках — почти такого же оттенка, что и приманка сцинка — с двумя рядами крупных золотых пуговиц, на груди вызывающе алели пластиковые бусы с золотыми застежками.
Рэднал улыбнулся.
— Да, полагаю, вам это не грозит. Теперь давайте продолжим… Подождите-ка, а где свободный вез Мапраб?
Буквально через несколько сердцебиений пожилой широкобровый вышел из-за густого терновника, на ходу надевая ремень.
— Прощу прощения за задержку — зов природы, понимаете ли, а мы все равно вроде остановились.
— Я просто не хотел вас потерять, свободный. — Рэднал проследил, как турист садится на осла. Это первый раз, когда Бентер извинился. Может, ему нехорошо?
Группа медленно двигалась на восток. Вскоре люди устали и начали капризничать.
— В вашем Парке все так однообразно, одно место похоже на другое как две капли воды, — надула губки Лофоса.
— Вот именно, когда мы увидим что-нибудь новое? — поддакнул Мобли, сын Сопсирка. Рэднал подозревал, что лиссонесец согласился бы с Лофосой, даже если бы та заявила, что небо розовое. — Здесь жарко, сухо и голо. А эти колючие кусты мне уже надоели!
— Свободный, если вам угодно лазать по горам и кататься в снегу, надо было ехать куда-нибудь в другое место, — сухо ответил гид. — Низина вам такого удовольствия не доставит. Но горы и сне есть по всему свету, а Котлован-Парк уникален, Если же вам кажется, что местные окрестности похожи на то, что мы видели вчера у Соленого озера, свободный, свободная, — он взглянул на Лофосу, — то уверяю вас, вы оба ошибаетесь.
