Он пробурчал что-то себе под нос и направился к красной стене, в которой виднелись контуры исполинских запертых ворот.
— Открывай, Гарор! Пришла твоя погибель! Мултан и Неллпар явились сюда, дабы преодолеть все опасности Замка и освободить мир от тирании Змея!
И он забарабанил в дверь рукояткой меча.
— Да тише ты, соседей разбудишь, — проворчал я. — Позвонить нельзя, что ли?
И нажал на кнопку звонка. Ворота дрогнули и открылись.
— Ты… был здесь раньше?!
— Было как-то раз — после слишком плотного ужина с омарами… Нет, только после вас!
Я пропустил его вперед, а потом и сам вошел в огромный туннель с фосфоресцирующими стенами, возвращавшими гулкое эхо наших шагов. Ворота захлопнулись за спиной. Красвелл вдруг остановился, тут же взглянув на меня. Выражение его лица было странным, но в глазах явно появилась некоторая доля здравомыслия. Он был разгневан, и гнев его относился не к Змею и не к Гарор, а к моей скромной персоне.
А вам было бы приятно, если бы кто-то принялся подминать под себя ваше «я»? Самолюбие — это тигр, которого не стоит будить — ни наяву, ни во сне. Я ведь смеялся не над миром, порожденным бредовым состоянием Красвелла, я высмеивал его самого — его фантазии, его логику.
Он, наверное, и сам не понимал, что с ним происходит.
— Ты ограничен, Неллпар, — сказал Красвелл. — Твои глаза смотрят лишь вовне. Ты слеп для мук творчества. Для тебя все едино: что хрусталь звездного света, что блестки на вечернем платье. Ты смеешься над святым безрассудством, но лишь оно одно делает нашу жизнь достойной. Ты срываешь покров с тайны, но разрушаешь при этом не тайну — ибо в мире множество тайн, миллионы покровов наяву и во сне, — ты разрушаешь красоту. И, разрушая красоту, ты разрушаешь свою душу…
Эхо подхватило его последние слова, и они заметались, отражаясь от изогнутых стен туннеля, то усиливаясь, то затихая: «Разрушаешь свою Душу… свою ДУШУ… разрушаешь… ДУШУ…»
Красвелл указал мечом куда-то мне за спину и с грозной радостью провозгласил:
— Вот еще один покров, Неллпар. Сорви его! Сорви, иначе он станет твоим саваном! Смотри — это Поглощающий Туман!
Честно говоря, своим монологом он едва не выбил меня из седла. В первый раз я по-настоящему ощутил его силу — мощь создателя миров.
Я понял, что теперь придется сражаться всерьез, и обернулся.
Заполняя весь проем туннеля, на нас катился густой серый туман. Он надвигался, выпуская вперед плотные отростки, будто жадные щупальца.
— Он живет, но не своей жизнью, — выкрикнул Красвелл. — Он поглощает не плоть, а жизненную силу. Мне он не опасен, Неллпар, ибо у меня есть Меч. Но ты! Сможет ли твоя магия защитить тебя?
