2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Мы исчезнем.
Б е р а н ж е. А я хочу быть и земным, и небесным пешеходом. (Подпрыгивает.) Хочу ходить по воздуху без помощи механических средств. (Еще раз подпрыгивает.)
1-я а н г л и ч а н к а. Господи! Он опять за свое!
М а р т а. Как ты это делаешь? Научи меня.
Ж у р н а л и с т. Выше у него не получится.
1-й а н г л и ч а н и н. Мы уже видели все, что он умеет.
2-й а н г л и ч а н и н. И ничего выдающегося в этом нет.
Д ж о н Б у л ь. Ну что ж, если он утверждает, что может подняться выше, пусть докажет.
Ж о з е ф и н а. Все тебе говорят, что выше тебе не подняться. И не пытайся даже. Не стоит. Успокойся.
Б е р а н ж е. Да нет же, нет. Вы все это можете. Мы все это можем. Я сейчас скажу вам, что надо делать.
1-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Он сейчас скажет нам, что надо делать.
2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Что он говорит?
1-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Он говорит, что сейчас скажет нам, что надо делать.
Д ж о н Б у л ь. В той мере, в какой мне позволяет воспитание, позволю себе сказать, что мы позволим себе посмеяться над этим.
Б е р а н ж е. Это очень просто. Достаточно захотеть, надо почувствовать уверенность. Опускаешься только тогда, когда теряешь уверенность. Но, кстати, даже при этом камнем вниз не падаешь.
2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Верно. Я вспоминаю.
Ж у р н а л и с т. Вам лишь кажется, будто вы вспоминаете.
Б е р а н ж е. Вот еще доказательство того, что летать — естественно. Когда паришь над самыми высокими деревьями, над озером, над долиной, никогда не бывает страшно. И наоборот, в самолете можно испугаться.
1-я а н г л и ч а н к а. И даже когда едешь по канатной дороге.
1-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. А мне даже у себя на балконе страшно, голова кружится.
Б е р а н ж е. Но иногда сам удивляешься, когда летишь над горными вершинами, над собором, над крышами домов.
2-й а н г л и ч а н и н. И что происходит, когда не можешь сдержать удивления?
Б е р а н ж е. Если тебе приходит в голову мысль, что летать без пропеллера и крыльев ненормально, вера ослабевает, теряешь высоту и опускаешься, но не быстрее, чем на лифте. Иногда усилием воли можно заставить себя вновь подняться повыше, как будто ты сбросил балласт. Но ненадолго. Достаточно лишь мизерного неверия — и скольжение вниз убыстряется. Сколько раз, вспоминая этот секрет, я говорил себе, устремляясь вверх: «Теперь я знаю, не забуду никогда, я же не могу забыть, как вижу и слышу». (С колосников на сцену медленно опускается детский воздушный шарик.) Теперь уж я действительно не забуду. Буду все время помнить, напоминать себе. Все необходимые движения запишу в блокнот. И когда захочу, смогу все сделать как надо. (Легонько подпрыгивает.) Я не могу больше сдерживаться. Мне хочется подняться в воздух, взлететь намного выше. Я перелечу через эту долину. Я хочу увидеть другие долины, я хочу знать, что за этими холмами.
