Гаральд стоял спиной к воротам, поэтому не сразу заметил её. Но угрюмый Урих всегда хорошо выполнял свою работу и глухим лаем предупредил хозяина о гостье. Свей обернулся, увидел Наумовну и сдвинул чёрные брови.
— Зачем лошадь брала? — спросил он.
— Я вместе с дочерью вашей ездила к лесу Идунн; она меня обратно послала за помощью к премудрому Гюльви.
— А зачем ей его помощь?
Девушка промолчала, а потом соврала:
— Госпожа говорить не велела.
— Гюльви там, ступай, — хозяин кивнул на дом.
Старик грел хромые ноги у огня, с удовольствием принюхиваясь к запахам яств, что готовила Эдда. Заметив Гореславу, он расплылся в улыбке.
— Здравствуй, неразговорчивая. Принеси-ка мне ещё кружечку горячего (так он называл брагу), а то моя совсем опустела.
— Меня к вам Эймунда послала, — запинаясь, начала Наумовна. — Там, в лесу Идунн дерутся; она просила вас их разнять.
— А зачем? Пускай себе потешатся.
— Но она очень просила.
— Ладно, веди. Только мне, хромому, уступи-ка лошадь. Сама молода ещё, дойдёшь, а меня скоро к себе Хель заберёт.
… Гюльви, кряхтя, раздвинул ветки и подошёл к Эймунде, в отчаянье ломавшей руки.
— Из-за тебя? — спросил он, кивнув на молодых свеев, что сцепились как дикие звери.
Свейка кивнула.
— Поспорили они и спор решили поединком завершить, — сказал Кнуд, от скуки обстругавший ножом ветку.
— Кнуд, чего же ты ждёшь, они же убьют друг друга, — запричитала Эймунда. — Ведь у Олафа нож, я сама видела. — Она подняла руки к небу и закричала: — Боги, остановите их!
На опушке появился запыхавшийся Ари. Он отодвинул в сторону Гореславу и бросился к дерущимся. Наумовна слышала громкий визг Эймунды, слышала, как что-то затрещало, а потом сломалось. Потом мимо неё прошёл Ари, поигрывая ножом с костяной ручкой; за ним ковылял Гюльви, бурчавший что-то себе под нос. Гореслава посторонилась, когда на опушку вышли виновники переполоха, чумазые и угрюмые; за ними весело шёл Кнуд.
Эймунда вышла последней. Она в недоумении посматривала на руку.
— Герсла, ты браслет мой не видела?
— Нет, а вы уверены, что он был на вас?
— Конечно, уверена. Он где-то здесь. Если найдёшь, то он твой.
Наумовна тщательно обшарила все бугорки и впадины, заглянула под каждую пожелтевшую былинку и, отчаявшись найти свейкино украшение, присела на нижнюю ветку яблони. Тут под облетевшими листьями блеснуло что-то. Девка нагнулась и подняла серебряный браслет с незатейливым узором. "Наверное, Эймунда обронила, когда мимо проезжала. Ветви у яблони длинные, могли браслет подцепить", — подумала она.
