— Снеккар, — объяснила Миланья. — На них гости заморские приплывают.
Полосатый парус трепетал на ветру, постепенно скрываясь за зеленью ёлочек-шатров. Снеккар покачивался на волнах; гребцы бодро поднимали и опускали вёсла в холодную воду; плеск её слабым эхом долетал до берега.
Ладья быстро исчезла среди камней, видимо, вошла в бухту перед Череном.
Тропинка, петляя, привела их к Быстрой. Девки пошли быстрее; тяжёлые кузовки уже не оттягивали руки до земли.
Хват Добрынич лук свой охотничий проверял, тетиву натягивая. "Миланья, — крикнул он чернавке, — принеси из избы тул и налучье". Миланья быстро на крыльцо взбежала, позабыв про тяжёлый кузовок. Гореслава помедлила немного, присела на бревно и кузовок рядом с собой поставила.
— На охоту собираешься, Хват Добрынич?
— Пока зори тихие, да сивер не окреп ещё — самое время на зверя идти.
— На какого же?
— Ну, не на медведя же. Егор пошёл бы, а я хозяина зверей лесных уважаю.
— Бирюка с собой возьмёшь?
— С Лисичкой только белок пугать, — Хват рассмеялся. — Перуново войско из города, а я в — лес.
— Может, и медведя подстрелишь?
— Нет, мне бы волка убить. Был бы тебе славный кожух.
— Что ж, иди, охотник. Вернешься, кашей с пылу, с жару накормлю.
Добрынич кликнул угрюмого пса, взял у Миланьи кожаный тул и налучье и пошёл к воротам.
— Да, отдохнёшь с часок и за работу принимайся, — Хват остановился и на Гореславу глянул. — Ты Егора не дожидайся, запрягай Гнедую и поезжай в лес за дровами.
— Думаешь, сама донести не смогу?
— Спины потом не разогнёшь. Для лучины и печи много веток я нарубил. Знаешь ли полянку рядом со сгоревшей сосной?
— Как же не знать. Ягода возле неё сладкая.
— Возьми с собой Миланью да поезжай туда. Вернуться только б вам до Перунова гнева. Глаз у меня зоркий, заприметил я облачко чёрное посолонь.
— Уж как-нибудь не промокну. Только чего ж мне, девке, ветки собирать?
— Белоручка ты в гостях — так и ноги с печи не свесишь. Много у нас работы: зима в ворота стучит. У Егора часа свободного нет: отцу помогает деревья в лесу выбирать, валить да дома ладные ставить. Князю горница новая нужна.
— Что ж, съезжу, если треба. Так, говоришь, возле сгоревшей сосны ветки?
— Там. Мать с утра каши да щей наварила, пойди поешь.
Хват с Бирюком вышли за ворота. Тяжело вздохнула Гореслава: не так хотела остаток дня провести, но не привыкать ей к работе.
… Миланья суетилась возле Гнедой, упряжь на ней поправляла. Наумовна дивилась тому, как чернавка ловко со сбруей и упряжью управляется. Всё-то она умела, может, потому, что с малых лет трудиться привыкла.
