Оттеняли страсть и грусть;
Я другой желала доли:
Каменистой, в дебрях пусть,
Только чтоб излить тревогу,
Трепетной мечты и мыль,
И вздохнуть свободно чтобы,
И взметнутся в неба высь.
И пробилось сквозь асфальты
Каменелости пласты
То зерно, что ты когда-то
Ранним утром иль закатом
В душу мудро заронил.
Мой отец! -- далекий лучик
Детских милых нежных лет.
Все, что в жизни было лучшим,
Все, что извело измуча,
Осветил твой дивный свет.
И венком пусть скромным первым
Ляжет робкий этот стих.
Нет жемчужин в нем и перлов,
Но дарили мне секреты
Солнце, свет, молчанье, крик.
До свиданья, до свиданья,
До свиданья -- не прощай.
Ты во мне -- мое призванье,
Ты во мне -- любовь и май.
БЛАГОСЛАВЛЯЮТ КРАЙ МУГАМЫ
Благословляют край мугамы -
Они в узорчатый мотив
ровесник древнего ислама
вплетают современный стих.
Звучит задумчивая тара,
а песня звонким ручейком
вдруг воскрешает город старый
и старый мой родимый дом.
Вот фаэтон по переулку
чеканным цокотом копыт
в ущелье узком улиц гулких
запевно песенку дробит.
Устало дышит древний город,
и осторожная волна
поет мугам, что вечно молод
край нефти, хлопка и вина.
Здесь солнца жар -- во имя жатвы,
и свет луны -- во имя грез.
Тепло в себя вбирает жадно
владыка нежных винных лоз.
Цветут дурманя олеандры,
в инжире бродит сладкий сок,
под зеленью чадры нарядной
тутовник дозревает в срок.
Кудесник, заговорщик крови
росою алою (сладкою) гранат
сверкает алою зарею,
манит янтарный виноград,
?
О всем поет мугам тягучий
И, как дошаб, из жбана льет
мотив медовых и певучий.
Что передать могло бы лучше,
как дышит и живет Восток?
СТАРЕЦ КАСПИЙ
Старец Каспий волною баюкал
колыбель Апшеронской дуги,
то урчал и барахтался в бухте
в завывании нордной пурги.
Лапой пенною берег царапал,
то к ступенькам ласкаться бежал,
то в томленьи плескался и плакал,
то раздавшись спокойно лежал.
Непоседливый, непостоянный,
с южным нравом и пылкой душой,
голубой, покоренный и славный,
или грозный, глубокий, большой.
Одарило лучистое солнце
Щедрым кладом глубокое дно,
и прорвавшейся веной льется
черной крови густое вино.
Охмеляющий запах нефти,
ознобляющий пыл волны,
разыгрались в просторах вместе
вечной дружбой сильны, вольны.
Встал упрямо на зыбкой почве
голубых непокорных глубин
город в пенных лохматых клочьях,
город вышек и прочных станин.
Эстакад распростерлось кружево
и грызет разъярившийся вал
рукотворное детище тружеников,
остров волей воздвигнутых скал.
Не таись старый, гордый Хазарский
