— Ты о чём?
— Ну, твоя кошка сказала, что первая прочитанная судьба предопределяет судьбу самой Видящей.
Я похолодела. Нет. Это просто глупое суеверие!
— Ну?!
— Я как-нибудь потом расскажу…
— Это хотя бы смертная? — спросила кошка негромко.
— Да.
В зелёных очах мелькнуло облегчение.
— Тогда подробности расскажешь потом…
Мы с кошкой пристально смотрели в глаза друг другу, и я поняла — подробности она у меня выпытает. Любой ценой…
— К-к-к, — пробормотала Дина, — К-к-кл…
И потом, не успела я оглянуться, заорала:
— КЛАРА!!!
Я подскочила на месте и кинулась к Дине. Та соляным столбом застыла перед зеркалом. Ой…
Оно было совершенно чёрным и ничего не отражало.
— Ну, что там ещё?! — раздраженно промурлыкала Киса, приближаясь. Ей навстречу из глубин шагнула та самая рыжеволосая женщина с пустыми глазами. Вот как, оказывается, выглядела Киса тогда, в прошлой жизни… Это длилось лишь мгновение, потом зеркало стало совершенно нормальным.
— Кажется, у нас снова гостит зеркальный дух, — резюмировала кошка.
— Жанна, — бросилась было я к двери, но на полдороги застыла, кое о чём вспомнив, — Киса, спасибо.
Кошка сидела, понурив голову, и боль плескалась в почти человеческих зрачках. Она оглянулась на меня.
— За что?
— Ты спасла меня тогда, за гранью. Помнишь, приказала демону отпустить? Не знаю, зачем, но спасибо…
— Я не… — начала было кошка, а потом застыла, глядя на меня. Мне почудилось, что её мордочка на миг стала бледным женским лицом, и призрачные бескровные губы прошептали: "Невозможно!".
Внизу, на первом этаже, раздался какой-то вопль. Оторвав взгляд от кошки, мы с Диной рванули туда.
У Жанны поехала крыша. Это было уже не предположение, а неоспоримый факт.
Зрачки её расширились, глаза выкатились из орбит. С мертвенной бледностью резко контрастировали глаза с лопнувшими сосудиками, алые губы и кровь, хлещущая из носа.
Доказывал теорию разгром, царивший в прихожей. Всё, что можно было разбить, она разбила. Пол и изрезанный чем-то ковёр были усыпаны осколками громадного зеркала, в которое, видимо, запустили пуфиком. Возле второй лестницы застыли Артём с Егором, напряженно следящие за дрожащим в руке женщины осколком.
Он был в миллиметре от шеи Андрея.
— Жанна, послушай… — осторожно начал Егор, подступая чуть ближе.
— Стой на месте! — рыкнула она, — Сам послушай! Этот выродок…
Осколок слегка коснулся шеи. Выступила капелька крови.
— Он. Всегда такой тихий, молчаливый… опасен он… опасен… выродок…
— И твой сын, — заметил Егор спокойно.
