— Ну, если так, ты завтра же будешь свободна. Стоит ли из-за этого плакать, глупая? Сегодня вечером, как только вернется князь, я скажу ему, и завтра напишем тебе грамоту. Где ты будешь жить?
— У моей тетки.
Бедная Гулисварди, впервые привелось ей сказать неправду; до сих пор она еще ни разу намеренно не солгала.
На другой день, получив вольную, Гулисварди постучалась в двери знакомого нам домика на Авлабаре. Голос изнутри попросил ее войти.
Не входи, бедняжка Гулисварди! Перекрестись, призови бога на помощь, плюнь на дьявола и вернись обратно!
Не слышит… Вошла. Несчастная Гулисварди!
— Ну как, дитя мое, подумала? — спросила ее старуха.
— Да, подумала и решила учиться, — ответила Гулисварди.
— Молодчина! Да, совсем на меня не похожа! — воскликнула дочь старухи.
— Что ж тут странного? Вы обе еще молоды, бедняжки, кровь в вас кипит… — ответила старуха. — Хорошо, дитя мое, — обратилась она к Гулисварди, — если ты так упорно стоишь на своем, переселяйся к нам. Дай бог, чтобы ты никогда не пожалела о своем решении.
— Завтра же перенесу свои пожитки, — ответила Гулисварди.
После этого она целый год была в услужении у гадалок; однако они ничему ее не обучили.
— Молода еще, вылетит у нее дурь из головы — сама благодарить будет за то, что не впутала я ее в наши грешные дела, — говорила старуха.
Но протекали месяцы, а все незаметно было, чтобы Гулисварди изменила свое намерение.
К концу этого года старуха гадалка умерла. Молодая же решила, что теперь не стоит отпускать Гулисварди, обучила ее тайнам своего ремесла и стала направлять к ней всех, кто приходил за советом. Протекло еще немного времени, и среди простого люда пронесся слух о гадалке Вардо. Народ повалил к ней толпами.
Спустя десять лет Гулисварди — вернее, тень прежней Гулисварди, — с поблекшим и исхудалым лицом, сидела в светлой комнате двухэтажного дома, убранной дорогими коврами, и гадала нескольким посетителям. Пять или шесть карталинских и кахетинских князей, приехавших только затем, чтобы спросить совета у знаменитой гадалки, дались очереди в соседней комнате.
— Здесь я не могу вам сказать, что мне нужно, — сказала одна молодая княжна, входя к Вардо, и, покраснев, опустила голову.
— Извольте пройти вот в ту комнату, я сейчас к вам приду.
Посетительница вышла.
— Право, не знаю, матушка, как тебе поведать о моем горе, — сказала она Вардо, когда та вошла к ней.
— Почему, дитя мое? Что случилось?
— Ты не поймешь моего горя! Меня поймет только тот, кто сам прошел через это… Но ты… ты выглядишь так, словно не знаешь, что такое любовь.
