Ну, Балия, где ты шатался,
Быть может, напрасно ходил?
Каких ты чудес навидался,
Какие места посетил?>
Так Балию старый и малый
Расспрашивал жадно, но он
Едва отвечал им, усталый,
Боясь заикнуться про сон.
<Я, люди, врагу не желаю
Того, что случилось со мной!
Немало по нашему краю
Скитался я в чаще лесной;
Немало я видел оленей
И к богу нередко взывал,
Но, как ни стрелял, к сожаленью,
Ни разу я в цель не попал.
Случиться без воли господней
Такие не могут дела,
Затем и святыня сегодня
Ничем мне помочь не могла.
А сам про себя размышляет:
Настанет назначенный срок,
Увидите, как он стреляет,
Ваш Балия, старый стрелою.
Но Гигия Мартиашвили
Сказал, притулясь у стены:
Не руку ли заворожили
В деревне тебе колдуны?
А может быть, заколдовали
Кремневки прицельную часть?
Тогда, как ни целься, едва ли
Сумеешь ты в зверя попасть.
Появятся бесы, русалки,
Туманом закроют прицел…
Сходил бы ты, братец, к гадалке
Да в воду ей глянуть велел.
Такая со мной небылица
В лесу приключалась не раз:
То цель начинала двоиться,
То просто скрывалась из глаз.
Не кровь ли ты пролил собачью?
Не бил ли котов и ворон?
Иди, погадай наудачу,
Не лезь сгоряча нарожон.
Охотник, подумав исправно,
Ответил на этот вопрос.
И верно, под пулю недавно
Попался мне бешеный пес.
"Как? Эту собачку доджури?
Ее ты прикончил, чудак?
Коль так, то по собственной дури
Попался ты нынче впросак!"
И вот, наконец, наступила
Оленьего крика пора.
Самец, быстроногий верзила,
Кричит на опушке с утра.
Задумался Балия крепко,
Сносил к ворожейке ружье,
Когда появилась зацепка,
Нельзя забывать про нее.
А тут и дела подступили,
Страда в деревнях нелегка,
И осень, пора изобилья,
Еще далека, далека…
