Будут всевозможные лакомства, как сладкие, так и просто в меру питательные.
Ни одного алкогольного напитка, кроме слабенькой медовухи и древнегреческого эйса. Квас, сок, нектар, морс, коктейли…
Будут конкурсы, как например, Японский способ развлечения — «поймай рыбку» — с помощью бумажных совочков. Или тир, только не из того пистолета, как мне показывала Ира, а из учебного лука…
Еще будут танцовщицы и жонглеры, юмористы и дрессировщики редких животных.
Много чего веселого и забавного, красочного и шумного…
А под конец, когда на небе появится око демона, самая первая и самая прекрасная звезда будет иллюзионное шоу. Почти как фейерверк, о котором мне рассказывала подруга. Почти… но намного красивее, живее. Мои образы сказочных существ будут двигаться, и сновать как в небе, так и между студентами. Принося с собой каждому, до кого они дотронутся частичку магии.
Я прикрыла глаза и огляделась. Все практически было доделано. Завтра — понедельник. А наше учебное заведение будет отдыхать. Не телом. Душой. Потому что тело в это время будет жить…
* * *
Даниил
Сначала я ошарашено наблюдал, как появившиеся из неоткуда люди сноровисто разлаживали вытаскиваемые прямо из пространства вещи. Следом за этими людьми спокойно росшие до этого момента кустарники, цветы и деревья, внезапно пришли в движения и, переплетаясь и вырастая на глазах, соединялась в беседки и некое подобие лавок для продаж. Появились здесь и деревянные сооружения — в основном как сцены или для готовки горячей еды.
В беседках тем временем накрывали столики, менестрели или как их еще называли барды, тренировались, впрочем, как и разного состава актеры. А я стоял и не понимал, что же делать? То ли нервно хихикать и бежать к добреньким дядям в белых халатах с чистосердечным признанием, то ли принять все как есть… Я рискнул на второе и… поверил.
Оказывается, это совсем не сложно. Нет, конечно, одной минутой чуда не разрушить стены недоверия, строившиеся не за один год. Но сама стена дала трещину, а это уже кое-то да значит.
— Смотри, — у меня за спиной возникла Юнона.
А в руках ее была пылающая всеми цветами радуги бабочка. Казалось, дотронешься до нее, и она рассыплется искорками, или погаснет.
Я затаил дыхание.
— Нравится? Как тебе, если такие будут летать завтра вечером? Неплохо, да?
— Откуда это?
— Иллюзия, — с улыбкой пояснила та. — Осязаемый мираж.
— То есть, его нет? — я даже немножко расстроился.
— Ну почему же нет? — Юнона рассмеялась звонким, детским смехом, на который просто невозможно обижаться. — Пока ты хочешь, чтобы она была — бабочка будет. Если бы ты не знал, что это иллюзия, то все бы зависело от меня: я желаю — ты видишь и наоборот.
