- Артист. Имеет танцевальный номер.
- Танцор? Этот? - Савка с удивлением рассматривает толстяка.
- Нет, он не танцует. Он имеет номер. Труппу.
- А-а?.. Подрядчик, значит...
- Чего же он хочет от нас? - спрашивает Слюсарев.
Чех обращается к швейцарцу, тот отвечает. Чех переводит:
- Он хочет знать: это ваша машина?
- Это вот его машина, - показывает Слюсарев на Савку.
- Моя. Ну тай що? - подтверждает Савка.
Толстяк подходит ближе к машине, хлопает ее ладонью по кузову.
- Он хочет купить эту машину, - невозмутимо переводит чех.
- Купить?.. - расхохотался Савка.
Чех пожимает плечами.
- А на что ему? - спрашивает Слюсарев.
- Ему надо. Он хочет уехать отсюда.
- Ото так! - смеется Савка. - Ото купец!
- Ну что ж, поторгуйся с ним! - усмехнулся Слюсарев.
- А гроши у него есть? - спрашивает Савка.
- Он говорит, что есть. Любая валюта.
- Так. А сколько ж он даст за машину?
Чех переводит. Толстяк оживляется. Котелок съехал на затылок. Размахивая руками, швейцарец что-то говорит.
- Он спрашивает вашу цену! - невозмутимо отвечает чех.
- Говори цену, Савка! - усмехается Слюсарев.
- Та он що, сказывся? Он это всерьез?
Чех переводит швейцарцу, потом, жуя усы, отвечает:
- Конечно. Он говорит: он деловой человек.
- Так это ж казенная машина... военная... Як же я могу продать?
- Он говорит, что понимает это, - бесстрастно переводит чех. - Он говорит: он даст поэтому больше.
Савка вдруг свирепеет.
- Постой, постой!
Толстяк подходит к Савке, что-то быстро говорит ему горячим шепотом, потом вдруг вытаскивает толстый бумажник, а оттуда целую пачку разноцветных денег. Он сует их Савке, шепча:
- Доллары... франки. А? Кроны, марки... Найн, найн, не дойче марка... Дойчемарк, тьфу, - он плюет. - Марка - капут! Но стерлинги, доллары, лиры, а? Руссишен гелд? - он хочет соблазнить Савку. Он шелестит новенькими бумажонками, сует их ему...
Савка сердито отталкивает его.
- От черт! Да ты ему объясни, - говорит он чеху. - Не имею я права казенную машину продавать. Не моя она - государственная.
Чех невозмутимо переводит.
Толстяк смеется, хлопает себя по ляжкам.
- Он говорит: все можно купить и продать, - переводит чех. - А почему нет? Все торгуют. Немецкие солдаты даже пулеметы продавали.
- Все можно продать! - говорит по-немецки швейцарец и сует Савке деньги.
- Все можно продать? - рассвирепел Савка. - Да не всех можно купить! Это вы тут всю Европу продали Гитлеру. А русского человека, скажи ты ему, русского человека купить нельзя. Убери свои деньги, черт! Плевать я на них хотел! Я сам миллионер!.. Отойди от машины. Садись, дядя Иван! Будь они прокляты, чертовы торгаши!
