Одним словом, родители отнюдь не бедствовали. У Максима отлегло от сердца.
'Ну хоть здесь всё в порядке!'
Его никто не дёргал, не вызванивал, никто за ним не следил. Макс гулял с мамой по парку, сходил в кино на новый супер-пупер блокбастер, и усиленно залечивал синяки и ссадины на лице и теле. И ел. И опять ел. И ещё немножко кушал.
Уфффф!
– Кошечкин! Привет. Я готов. Ну ты понял.
Хутор Дубровка
Август 13 г.
Дома были хороши! Даже лучше чем те, что сгорели. И каменные фундаменты были сложены не как обычно – высотой по колено, а по пояс. Брёвна были более-менее подсушенные, так что плотники сразу прорезали и двери и окна. И всё навесили. И установили, честно при этом предупредив, что все эти оконные рамы и дверные коробки – дерьмо. Взяты со склада, потому что их никто не брал, а на заказ новых просто не было времени.
– Ты, Саня, не сомневайся, – тот же самый бригадир, что строил прошлый хутор, хитро улыбался, – эту зиму простоят, а там и бревно немного осядет, всё равно переделывать будем. За зиму брательник мой тебе хочешь из дуба двери, да рамы сделает, хочешь – из лиственницы.
– Из дуба давай, – Дуб, несмотря на мелкие неурядицы, довольно улыбался, – и крышу капитальную на будущий год тоже?
– Тоже, Саня, тоже.
Общее число работников, занятых на восстановлении хутора, превысило сто человек. Администрация Южного острова платила щедро, как следует распотрошив один из своих стратегических товарных складов. Сложно сказать, чего в этом решении Верховного было больше. Надежды на то, что Ходок объявится и дело себя оправдает или простой заботы о своих приёмных внуках. За счёт общего бюджета. Кое-кто потихоньку на эту тему начал ворчать, но Кузьмин не обращал на это никакого внимания, деятельно готовя посёлки и хутора к зиме. Из-за холодного и дождливого лета, помноженного на разорённые фермы, зерна заготовили намного меньше чем обычно. Впритык. Экономисты управы Заозёрного считали так и сяк – получалось, что если затянуть пояса, то до следующего урожая дотянуть было можно. Сильно выручили рыбацкие артели, насолившие и накоптившие огромное количество кеты и мелкой краснорыбицы. И картошка. Картошка, как выразился Шевцов, 'это наше всё'.
Дубинин оглядел свой новый дом. ШИК! Четыре комнаты и кухня. И ещё летняя кухня (Саша зажмурился от удовольствия) площадью со всю его Бишкекскую квартиру. Лена, когда увидела это 'лёгкое' строение, собранное из толстого бруса, с печами, мангалом и казаном, была в шоке. Пятьдесят квадратных кухонных метров. БЛЕСК! Внизу, под летней кухней был погреб. В стороне, за сараями, стояла банька. Небольшая, но очень толково сделанная. Всё-таки за десять лет жизни на природе многие бывшие горожане здорово поднаторели в деревянном зодчестве. Его собственный двор был обнесён двухметровым дощатым (!) забором с капитальными воротами и калиткой. Сейчас одна из бригад тянула второй, внешний забор, повыше и помассивнее. Пиломатериалов и гвоздей на это требовалось столько, что экономист Славка хватался за голову.
