— Э… — начал Хар и остановился. Ему действительно не приходило в голову, как люди обменивались новостями в ту давнюю пору, когда еще не существовало компьютеров.
— Письма писали на бумаге, — сказал Бронштейн. — Вы видели бумагу?
Хар кивнул.
— Да, нам показывали в колледже.
— Эту бумагу клали в специальную стандартную оболочку, которая называлась "конверт". Конверт тоже был сделан из бумаги, но более плотной. На нем было место, где человек писал, кому это письмо и куда его доставить. И еще было специальное место для кусочка бумаги, знака оплаты. Этот кусочек и назывался "марка". Он наклеивался на "конверт".
— А как же эти письма доставлялись? — спросил Хар.
— Была такая специальная государственная служба, "почта", — с удовольствием пояснил Бронштейн. Видно было, что неожиданная лекция ему понравилась. — Она и доставляла письма по адресам. Но расстояния были разные, да и сами письма отличались по размеру, поэтому на марках стояла разная стоимость. Постепенно каждая страна начала выпускать собственные марки. На них были разные рисунки, они были разного размера и формы.
Он посмотрел на Хара, улыбнулся и мягко сказал:
— Давайте на этом остановимся. А то это будет очень длинная лекция.
— Давайте, — с сожалением сказал Хар. — Я пороюсь в городской нейросети, найду видеофильмы и обязательно посмотрю. Жутко интересно.
— Смотрите, — погрозил ему пальцем Бронштейн, — не станьте сами коллекционером. Это опасное занятие.
— В каком смысле? — спросил Хар.
— В том, что оно занимает всю жизнь. Это большая страсть.
— Ну, думаю, мне это не грозит, — сказал Хар. — А что вы начали говорить с самого начала, об этих новоделах?
Бронштейн пожал плечами.
— То, что дается легко, обычно не представляет интереса. Когда мне было двенадцать лет, я стоял у такой же витрины и пожирал глазами выставленные монеты. Один старик-коллекционер сказал мне тогда очень важную вещь.
Никогда не покупай новоделы, парень. Сначала тебе будет интересно, но интерес быстро пройдет. Пусть ты будешь ждать месяц, два, пока не сможешь купить себе настоящую монету. Но когда она будет твоя, ты испытаешь такое наслаждение, которое будет греть тебя всю жизнь. Я последовал его совету и до сих пор не жалею об этом.
Они дошли до выхода, и Бронштейн остановился около небольшого углового столика.
— Вот они, — сказал он. — На вид точно такие же, но над этими монетами пролетело много лет. Люди передавали их из рук в руки и они до сих пор хранят их тепло.
