— Прости меня, — прошептал он. — Мне очень жаль, что так вышло.
Затем одним движением Вагнер рассек горло жертвы от уха до уха. Девчушка была такой хрупкой, что нож вошел почти до кости. Когда тельце упало на пол, голова ребенка свесилась набок — казалось, что она вот-вот оторвется.
Гарри пришлось потратить несколько минут, чтобы прийти в себя. Он внимательно посмотрел на дело своих рук, желая, чтобы сцена резни вернула его к реальности. Когда страшная картина в мельчайших подробностях навсегда запечатлелась в его памяти, убийца вышел из лачуги, открыл багажник арендованного автомобиля и вынул оттуда небольшой кожаный саквояж. Гарри достал из сумки накрахмаленную белую рубашку и точно такой же галстук, как залитый кровью. Зашел внутрь, снял испачканную одежду и бросил под ноги. На каминной полке стояла керосиновая лампа, Гарри взял ее и с размаху хватил о деревянный пол. Затем вытащил доминиканскую сигару, свернутую из кубинского табака, — одна из немногих вредных привычек, которые он себе позволял. Развернул обертку, обрезал сигару и сунул ее в рот. Зажег спичку и держал у кончика сигары до тех пор, пока не смог несколько раз глубоко затянуться. Бросив последний взгляд на бездыханные тела, одно из которых все еще раскачивалось в кресле-качалке, а другое было распростерто у входной двери, Гарри уронил горящую спичку в лужицу керосина и вышел.
Он уже садился в машину, когда услышал шум. Это гудел огонь, охвативший лачугу. Гарри обдало жаром, и какое-то время он смотрел на разгоревшееся пламя, языки которого вздымались все выше и выше, потрескивая и разбрасывая искры. Еще немного — и хибара Одноглазой Мамочки сгорит дотла.
Покидая город, Гарри вел машину уверенно и ровно и притормозил только раз, когда проезжал мимо заброшенного поля для американского футбола. На доске счета кто-то нацарапал: «Вперед, Совы!» Кривая буква «В» в названии команды кренилась вправо. Само поле пребывало в ужасном состоянии. Пожухлая трава, кучи пустых банок и бутылок там, где когда-то проходила пятидесятиярдовая линия. Одна перекладина ворот исчезла, другая торчала под углом сорок пять градусов. И все-таки это было школьное поле, и Гарри улыбнулся, когда проезжал мимо, вспоминая, как когда-то в юности надевал шлем и выбегал на игру, девчонки из группы поддержки визжали, а родители кричали что-то ободряющее. На миг Гарри вернулся в прошлое, в те прекрасные, звездные дни, затем потряс головой, вырываясь из тенет памяти, и нажал на педаль газа, чтобы поскорее покинуть это место.
