Видите, сколько здесь «лишних» стен? И мы прекрасно знаем, что сегодня делают в церквях. Толпа народа либо стоит (православные храмы), либо сидит на лавочках (католические) и внимают одному или нескольким клирикам. У порога или сбоку основного зала стоит столик со свечками.
Рис. 1. Софийский собор в Киеве (реконструкция).
Сбоку же у католиков есть одна или несколько будочек для исповеди. За попами — закуток, куда никого не пускают, с «вратами» в святая святых (алтарь), где попы переодеваются и, я думаю, выпивают иногда и закусывают. То есть, в церкви не нужны раздельные кабинеты, как в министерстве или какой иной конторе. Недаром сейчас храмы строят просто, как сарай, правда, с колокольней.
Кроме того, приведенный на картинке храм как будто состоит из кучи отдельных зданий, каждое из которых вроде бы само по себе, но кто — то их собрал, разновеликие и разновысокие в охапку, да так и выпустил из рук на землю, вроде дитяти, сгребшего разом в охапку все свои имеющиеся игрушки, а потом вдруг выпустил из рук. К этому я хочу прибавить, что все время утверждаю: дураков нет ни сейчас, ни в древности. Лишнюю работу никто и никогда делать не будет.
Но у людей есть одна привычка, от которой очень трудно избавляться, примерно как от курения или сверх регулярной выпивки. Эта привычка называется традицией, которую чаще всего иллюстрируют примером англичан. Ее можно назвать также подобное от подобного, а по — русски: клин вышибают клином. Ну, например, когда Фултон изобрел пароход, то он не на принципе винта назначил ему движение, хотя винт был известен еще Архимеду, а именно на принципе весел у галеры. То есть, он не мог представить себе корабль без весел, двигающих его вперед с обоих бортов. И самая большая инженерная высота, которой он достиг, это множество весел с каждого борта он заменил двумя колесами с множеством весел — лопастей на каждом. Это ему, правда, позволило машину в сто или двести человеческих сил подключить к этим колесам посредством одного и того же вала. Но, он не догадался корабль толкать как бы «в спину», а сделал точно так же, как это было и раньше, когда с двух сторон лодку движет веслами один гребец или сотня. Хотя уже были паруса, в общем — то, толкающие корабль «в спину». И надо сказать, что до винтовых пароходов инженерная мысль дошла только через 100 лет, примерно как теория относительности поломала традиционное понимание физики.
Другим примером такой инертности мышления является автомобиль. И не только в том дело, что мотор поставили впереди наподобие лошади, но и в том, что первых шоферов посадили точно так же как ямщиков, на облучке, без крыши над головой и защиты от встречного ветра. Хотя сегодня, сидя за рулем, притом, как правило, по одному в машине, мы удивляемся, как об этом не могли догадаться раньше, прямо в первом же автомобиле. И я уверен, что швейную машинку именно потому не изобрели до нашей эры, когда вовсю уже шили сапоги двумя иголками с двумя нитками, просовывая их навстречу друг другу в одно и то же отверстие, проколотое шилом, что инженеру Зингеру надо было преодолеть огромный груз традиции. То есть обходиться одной иголкой, но двумя нитками, механически заставив ту же самую иголку вытаскивать петлю другой нитки. Иначе бы швейная машинка, орудующая двумя иголками, была бы сложнее синхрофазотрона. Таких примеров можно привести еще огромную кучу.
