— Я еще тебя не простила, — сказала вдруг жена, отодвинувшись от капитана.
— В смысле? — не понял он. — И как же я должен заслужить твое прощение?
— А ты должен развлекать меня, — кокетливо захихикала жена, словно юная девчонка на свидании, — на протяжении последних дней нашего отпуска. И тогда я, может быть, смягчусь…
— Развлекать?
Следователь нахмурился. Он же не клоун, чтобы развлекать публику, пусть та и состоит из единственной женщины! К тому же у него и опыта никакого нет, никогда он не был душой компании, весельчаком и балагуром.
— Боюсь, что не смогу, — сокрушенно вздохнул он.
— Так уж и не сможешь? — жена прищурилась и потащила его на лавочку. — Я устала, давай присядем. Расскажи что-нибудь…
— Что? — не понял Куропаткин. Наташка никогда не интересовалась его расследованиями. Разве что в самом начале их семейной жизни. А потом родился сын, и ей стало не до того. Так почему же она сейчас вдруг захотела услышать милицейскую историю? Это было по меньшей мере странно.
— Я хочу написать рассказ, — сияя, проговорила вдруг Наталья и заправила за ухо золотистую прядку. — Мне предложили…
Куропаткин во все глаза уставился на жену. Он знал, что она пробовала себя в журналистике, но ей вечно не хватало либо усердия, либо времени, чтобы довести свои начинания до конца. А тут, пожалуйста, просит материал для рассказа.
— Буду печататься в «Невских вестях», — обрадованно сообщила она.
Капитан с удивлением взглянул на жену. Похоже, за то время, пока он работал, она тоже времени даром не теряла. Но все-таки Наташка наверняка лукавит: ее отец — известный журналист, и это он, вероятно, поспособствовал дочке. Впрочем, какая разница, он или не он… Главное — что жена наконец-то определилась с выбором профессии. Мальчишка подрос, и кто знает, может быть, она всерьез займется журналистикой? Или даже станет писателем… Наталья Куропаткина — так будет написано на обложке книги.
Золотыми буквами по черной обложке… Следователь даже прищурился от гордости и от того, что эти золотые буквы вдруг ослепили его. Надо же, его жена может стать писательницей!
А обложка будет черной, потому что события в той истории, которую он собирался рассказать, — черные. Поэтому вполне естественно, если издатель задумается о целесообразности черной обложки. С мертвыми мужчинами на заднем плане. Или нет, это будет слишком… Скорее на переднем плане должна быть потрясающе красивая женщина. Красивая, но несчастная. Ее красота не принесла ей никакой пользы, никакого удовольствия, никакой радости. А у ног этой красотки будет лежать металлический прут… Но если следовать этой логике, то должны лежать еще и подушка, пепельница, нож… А, какая разница, что будет нарисовано на обложке! Жена ведь еще не написала роман, и неизвестно, захочет ли и напишет ли его. Тем более что про роман она и не заговаривала. Только про статью в «Невских вестях».
