Вдруг кто-то положил ей руку на спину, и девушка вздрогнула от удивления.
— Извините, — сказал Дэниел, задержав руку на бедре Арли. — Вероятно, я с вами разминулся. Я не хотел ехать без вас и побежал в вашу комнату, но обнаружил, что вы уже ушли.
— Как мило, — произнесла Арли, очаровательно улыбаясь.
Она твердо вознамерилась прекрасно провести время, несмотря на неприятное начало этого дня.
Дэниел посмотрел куда-то поверх нее, и тут же похоть исчезла из его взгляда, а рука соскользнула с ее бедра:
— Похоже, только вашему опекуну позволено играть роль сопровождающего, — тихо пробормотал он довольно желчным тоном.
— Не обращайте на него внимания, — прошептала Арли.
— Боюсь, это невозможно. Даже в эту самую минуту он очень грозно на меня смотрит.
Арли даже не взглянула на Доминика. Вместо этого она положила руку на локоть Дэниела. Его темные глаза тут же заблестели.
— Граф неопасен, — успокоила она своего кавалера. — К тому же скоро он будет занят другими вещами.
Дэниел мгновенно понял, что она имеет в виду, и усмехнулся.
Следующие несколько часов Арли отчаянно пыталась веселиться, что было в высшей степени сложно, потому что ее опекун и его любовница следили за каждым ее шагом. Арли не хотела никого использовать, но против своей воли заметила, что уделяет Дэниелу повышенное внимание. Девушка улыбалась, внимательно слушала его и смеялась над каждой его шуткой, даже если она была несмешная. Все это время она чувствовала устремленный на нее взгляд голубых глаз.
К тому времени, как они остановились, чтобы дать лошадям передохнуть, Арли устала от тихого, гортанного смеха Вероники. Рядом с Арли был симпатичный молодой человек, но мужчина, которого она желала, был с другой.
Доминик был аристократом и женщина, которая была с ним сейчас, хоть и замужняя, была ему ровней во всех смыслах этого слова. Хотя Арли и общалась сейчас с представителями высшего общества, сама она к нему не принадлежала и никогда не будет принадлежать, как бы сильно ни старалась. Эта мысль расстроила девушку, и, видимо, это отразилось на ее лице, потому что Дэниел взял ее за подбородок и слегка приподнял его:
— Отчего нахмурилось это прелестное личико? — спросил он, глядя на нее с явной тревогой.
Какой внимательный… истинный джентльмен. И почему она не могла испытывать к нему того же, что испытывала к Доминику?
Когда Дэниел отвел руку, Арли ободряюще ему улыбнулась, хотя знала, что улыбка получилась слегка вымученной:
