Игрок | страница 139
Он хмуро сидел в кресле, и рассказ брата о победе заставлял его хмуриться все сильнее. Вместо радостных восклицаний, которые мистер Лоу, как он считал, вполне заслужил, он услышал от Уильяма только тихий стон.
— Пугает меня это все, — сказал он.
— Да ты, кажется, не понял меня. Короче говоря, я заменяю старый, умирающий кредит новым и жизнеспособным.
— И сколько он, по-твоему, проживет под таким ужасным грузом в два миллиарда? И это к тому, что мы уже успели нахватать. Да он нас просто раздавит.
Мистер Лоу засмеялся.
— Кассандра>[64], предсказывающая гибель Трои.
— Надеюсь, я не похож на Кассандру, которой не верили обреченные.
— Обреченные! Да ты подумай как следует, Уилл. Как только выйдет указ, мы сможем соединить в одно целое банковское дело, торговлю и управление всеми финансами Франции. У нас в руках будет самая большая финансовая власть, которая когда-либо существовала.
— Вот это-то и пугает меня: управлять всем этим будет крайне сложно. Сможешь ли ты?
— С твоей помощью, Уилл.
— На мою помощь ты, конечно, можешь рассчитывать. Я отдам делу все свои силы. Но тебе же будет нужно больше, гораздо больше сил. Боже! Куда эта дорога приведет нас? Хотелось бы узнать хоть что-нибудь обнадеживающее про Луизиану. До сих пор Миссисипи не дает прибыли. И даст ли когда-нибудь? Ты улыбаешься, Джон? Думаешь, я трус, да? У меня просто не такие нервы, как у тебя, игрока.
— Признай, по крайней мере, что на такие ставки я еще не играл.
— Это да, Джон. Ты чертовски силен в рассчитывании ходов. Но, ради Бога, ответь, — простонал он, — почему ты не удовлетворишься достигнутым. Есть ли предел твоей жадности?
— Жадности! — мистер Лоу расхохотался. — В чем ты видишь жадность? Да, я ворочаю миллионами, но что я взял лично для себя? Что я купил лично для себя, если не считать дома в Германде поблизости от Брие? Да и это я сделал для Катрин, чтобы она могла воображать себя владелицей замка. Этот мой образ жизни в Париже? Но я мог бы так же жить и на те деньги, что у меня были, когда я только сюда приехал. Это не жадность, Уилл. Это страсть к игре. Она для меня все. И, — добавил он с неожиданной серьезностью, — таким меня и надо принимать. И не надо меня за это корить.
— Да не корю я тебя. Я боюсь, что у нас сорвется все дело.
Мистер Лоу пожал плечами.
— Солдат знает, что рискует жизнью. Это не мешает ему оставаться солдатом. Человек — хозяин своей судьбы. Нужно уметь ставить на карту все.
— Ладно. Поглядим, что из всего выйдет.