Вскоре пролетка доставила нас к большому двухэтажному дому с мезонином.
— Прошу вас наверх, в комнату отца, — тихо сказал Уолтер. Его слова как будто пробудили меня ото сна, только сейчас я понял, что вся дорога прошла в молчании.
Мы вошли в дом. Передо мной открылся холл с камином, с высоким потолком. Сюда выходили двери обоих этажей, с середины антресолей спускалась лестница, по ней мы и поднялись. Уолтер открыл дверь, выходящую прямо на лестничный пролет.
Невозможно привыкнуть к убийствам. Тяжелое чувство охватило меня, когда я вошел в комнату. За небольшим письменным столом спиной к нам сидел человек. Голова его беспомощно упала на лежащие на столе листы бумаги. Они были забрызганы кровью из раны на затылке. Правая рука покойного сжимала чистый лист, а левая, соскользнув со стола, почти касалась пола. Лицо человека, чуть прикрытое упавшими на лоб длинными волосами, неуловимо напоминало стоявшего в комнате Уолтера.
Холмс подошел к столу.
— Пуля прошла навылет, — заметил он.
Приблизившись, я заметил на лбу убитого вторую рану.
— Она застряла в оконной раме, — продолжал мой друг, указав на отверстие в окне, у которого стоял стол.
— Постойте, постойте, - вдруг возбужденно пробормотал Холмс. Он склонился над трупом, стараясь смотреть по траектории полета пули. — Вот оно как! — пробормотал он и нахмурился.
— Скажите, мистер... — Холмс повернулся к Уолтеру, но вдруг остановился. Мой взгляд последовал за его глазами, и я увидел, что юноша страшно побледнел, силы изменили ему, и только стремительный бросок Холмса спас его от падения. Мой друг усадил Уолтера в кресло, а я схватил со стола бутылку виски и влил ему в рот несколько глотков прямо из горлышка. Румянец медленно возвратился на лицо Уолтера Квинфорда, он открыл глаза.
— Прошу меня извинить, но находиться здесь выше моих сил. Я спущусь вниз. О, бедный отец! — воскликнул он и, пошатываясь, вышел из комнаты.
Я осмотрел кабинет. Справа и слева от меня размещались шкафы с книгами в кожаных переплетах. На столе, среди бумаг, многие из которых оказались банковскими счетами, стоял позолоченный письменный прибор, небольшой серебряный поднос с хрустальной рюмкой и бутылкой виски, вернувшей к жизни несчастного молодого человека.
Холмс был чем-то недоволен. В глазах его не было того блеска, который говорил, что Холмс нащупал след.
— Пойдемте вниз, Уотсон, нас ждет Уолтер Квинфорд, — сказал он наконец.
Квинфорд-младший был не один. Он сидел в кресле у камина в обществе двух джентльменов и дамы. Увидев нас, Уолтер встал и представил нам мистера Фредерика Лайтера, его жену Анну Лайтер и сэра Джона Герберта.
