книжку про культуру коренного населения Америки, поэтому вы знаете уйму всякого разного про то, что отличает одно племя от другого. Ну или (что более вероятно) вы знаете понемножку о том о сем, и вы мечтаете забросать меня этими огрызочками и обрывочками и хотите произвести впечатление человека знающего и подкованного. И поэтому если я отвечу вам, что я — из племени хопи, то вы скажете: «Ну как же, как же — куколки-кахина! Круто. Я скажу: „Я — из племени дзуни“. „Ага! — обрадуетесь вы. — Знаю, знаю, дзуни вырезают из камня всех этих крохотулечных зверьков-фетишей. Очень тонкая работа и экологически чистая“. Это точно. И вдобавок — отличные сувенирчики для родственников, к тому же в чемодане много места не займут.
Я скажу: «Я — из племени навахо». Ну, тут уж вам будет где разгуляться — тканые одеяла, украшения из серебра и бирюзы... Ну а в том случае, если вы и в самом деле читали книгу, то вы, пожалуй, вспомните о кодировщиках времен Второй мировой. Однако мне пора перевести дух.
— Это точно, — буркнул Дов. — Для меня это — единственная возможность сказать хоть слово в свое оправдание.
— О, вам совершенно не нужно передо мной оправдываться. — Сэм основательно откусил от намазанного маслом тоста и жестоко разжевал хлеб своими жуткими зубищами. — Может быть, я прав насчет вас, а может, и ошибаюсь. Может быть, вы и в самом деле знаете о нас, индейцах, больше, чем вокруг да около. Мне все равно. Я не стану тратить время на то, чтобы в этом удостовериться, да и вам это не поможет ко мне подольститься. Так как насчет того, чтобы прекратить попытки стать закадычными дружками и просто вести себя как бизнесмен с бизнесменом? У меня это лучше всего получается.
— Странное совпадение, — ответил Дов, одарив Сэма мрачным взглядом. — У меня тоже.
— Отлично. — Сэм прикончил тост и яйца всмятку, увесистым шлепком прилепил к столу двадцатидолларовую бумажку и встал. — Можно идти.
Дов вышел из кафе и последовал за индейцем на автостоянку, но, остановившись возле машины Сэма — джипа последней модели, — съехидничал.
— А это предназначалось для того, чтобы впечатлить меня? — поинтересовался он, поставив ногу на высокую подножку.
— Что именно?
— Швыряние деньгами. Мы оба заказали завтрак на доллар девяносто девять центов. Если только с вас не содрали безумные деньги за то, что подливали вам кофе, то вы переплатили в пять раз.
— В четыре, — поправил его Сэм. — А двадцать процентов чаевых в этих краях — в порядке вещей. И вы думаете, что я это сделал для того, чтобы произвести на вас впечатление?
