— Эта — моя любимая. То есть... хотел сказать, ей я более всего поклоняюсь. Это Сехмет, львиноголовая богиня войны и болезней.
Пиц с интересом посмотрела на коротышку. С виду он был не более кровожаден, чем пингвин.
— Вы — юрист?
— Страховой агент.
— О!..
От аэропорта отъехали в молчании. Гэри решил устроить для Пиц экскурсию по центру Чикаго. Погода не благоприятствовала: под небом, затянутым непроницаемыми серыми тучами, город выглядел не лучшим образом. И все же путь вдоль берега озера был красивым, а урбанистический пейзаж на горизонте показался Пиц наполненным особой поэтичностью — поэтичностью стекла и стали. По пути Пиц выяснила, что Гэри — такой же «блестящий и интересный» собеседник, как она сама. Ее спутник вступал в разговор только тогда, когда у него не оставалось иного выбора, под страхом смерти, можно сказать. Его словарного запаса хватало ровно настолько, чтобы лишь время от времени назвать ту или иную достопримечательность. В молчании не было ничего дурного. Пиц вообще любила оставаться наедине со своими мыслями, но в данном случае тишина в салоне «вольво» была неприятной, уродливой. Ей, словно безобразному зверю, приходилось пробуждаться всякий раз, когда оба косноязычных спутника вдруг ощущали обязанность вымолвить хоть слово, чтобы наполнить бездну безмолвия, потому что... потому что...
«Потому что я, черт побери, понятия не имею о том, каково положение этого пакостного коротышки в чикагской иерархии, — думала Пиц. — Он — не глава этой организации. Главу зовут Рей Ра. А вдруг он — второй по старшинству или третий? Если этот мой визит закончится точно так же, как предыдущий, без четкого обещания поддержки или заключения договора, обо мне будут болтать после моего отъезда. Мне же нужно как можно больше союзников. Почему бы не начать с Гэри? Не будет ничего ужасного, если я позаимствую противную, скользкую стратегию Дова и попробую поболтать и немного пококетничать с этим типчиком».
Пиц обвела салон автомобиля взглядом в поисках хоть чего-нибудь, с помощью чего можно было бы разбить лед молчания, и вдруг заметила карточку с ее именем, которую Гэри уронил и которая теперь лежала рядом с ней на полу. Пиц подняла карточку. Довольно долго она рассматривала колонку значков, заключенную в красную овальную рамочку, и наконец изрекла:
— А знаете, я разочарована.
При звуке ее голоса Гэри чуть было не взлетел над рулем.
— Чем? — пискнул он.
— Тем, как мое имя выглядит, будучи написанным иероглифами. Я надеялась, что для того, чтобы написать «Пиц Богги», потребуется больше... скажем так — интересных элементов. Ну, знаете... всяких там змей, сов, львов, людей. А я даже не могу понять, что означают некоторые из этих символов. Вот этот, например, похож на плевательницу.
