Во-вторых, надо развязать инициативу производителя, фермера, предпринимателя, торговца, работников госпредприятий. Поставить в рамки монополиста. Последнее особенно важно, так как сегодня они играют решающую роль. При такой последовательности будет логичной и либерализация цен. А если все свести к высвобождению цен, как это было у Рыжкова, а потом Павлова, то на товарном рынке все будет сметено.
Цены надо отпускать в любом случае, но нужна последовательность шагов... И если не принять компенсирующих мер, то народ выйдет на улицы. Тогда уже ни российское, ни украинское руководство, никто ничего не сможет сделать. Мы должны все сделать, чтобы этого не произошло. Надо всем вместе выжить в нынешней ситуации. Я не могу не повторить, что считаю ошибкой то, что страну начали кроить, рвать, делить.
Так вижу ситуацию. Что мешает нам распоряжаться своим суверенитетом, делиться своей независимостью, входя в Союз, беря на себя обязательства? Не следует абсолютизировать суверенитет. Его никто не подавляет. Мы заложили в реформированный Союз новые принципы. Сами республики, а не центр, решают, какие полномочия остаются за ними. Речь идет о совершенно новом государстве.
Мировое сообщество, страны "большой семерки" сочувствовали идее сохранения Союза. После срыва парафирования Запад был очень обеспокоен. И поэтому Беловежскую инициативу и выход на Содружество они восприняли с надеждой, рассматривая ее как шаг, направленный на поддержку и сохранение общности народов.
А если говорить совсем уж откровенно, у многих из них то, что произошло, вызвало много недоуменных вопросов. И один из моих авторитетных западных собеседников задал мне тогда вопрос: какие же у вас партнеры по руководству страной, если они не видят очевидных опасностей принимаемых ими решений, запросто отбрасывают согласованные до этого позиции?
13 декабря в очередном телефонном разговоре, по просьбе президента Буша, я поделился своими оценками на этот счет. Минское соглашение трех президентов -- это лишь эскиз, экспромт. Осталось много нераскрытых вопросов. И среди них главный -- нет механизма взаимодействия.
Мой подход состоит в том, чтобы придать законный, правовой характер процессу преобразования государства. Я обратился к народным депутатам. Должна быть выражена воля народов, воля республик.
Однако обсуждение проекта Союзного договора в парламентах по существу сорвано. Попраны были договоренности между мной и руководителями республик.
